​Что мешает инвестиционной альтернативе вкладов

Visa не так давно опубликовала исследование степени финансовой грамотности в России, согласно которому только 24% опрошенных россиян знают хотя бы один инвестиционный продукт для приумножения своих накоплений. Пользуются же такими продуктами всего 8%. При этом нужно учитывать, что исследование проводилось онлайн. То есть среди, можно сказать, наиболее активной и информированной части российского населения. Реальные цифры по всем потенциальным приобретателям инвестиционных продуктов еще ниже.

В этой связи результаты последнего опроса ВЦИОМ, где половина россиян называют банковский вклад наилучшим способом обращения со свободными деньгами, не удивляют ничуть. Как будто всегда тут стояло. Справедливости ради стоит отметить, что речь в опросе шла не о выборе между банками и какими-то иными способами сохранения или инвестирования сбережений. Выбор был всего-навсего между «потратить» и «сберегать», зато последний вариант ответа выбрали сразу 64% респондентов. И только 24% высказались за то, чтобы распорядиться всеми имеющимися деньгами сразу — сделаем ради эксперимента очень вольное допущение, что эти деньги могут быть потрачены именно на инвестиционные продукты. Смешно и неправдоподобно, конечно.

ЦБ пишет периодически в своих обзорах финансового сектора, что продукты небанковских отраслей постепенно становятся все популярнее среди физических лиц. Но реальная доля ознакомленных на практике со всем многообразием небанковских продуктов — пусть даже речь идет только о способах вложения инвестиций и сохранения сбережений — всегда не дотягивает до статистических погрешностей.

Вкладчиков не привлекают акции, потому что дивиденды низкие и нестабильные, а с реальной ситуацией в акционерном обществе его никогда не познакомят. Придется играть в угадайку. Кроме того, прививка, сделанная обществу в 90-х годах прошлого века во время приватизации, до сих пор заставляет многих держаться подальше от ценных бумаг. Вкладчиков не привлекают облигации, даже сберегательные и супернадежные. Они ненамного доходнее вкладов, возни больше, а риск выше. С падением инфляции была (и остается, хотя «низенько-низенько») надежда на развитие накопительного страхования жизни. Но где уже та таргетированная инфляция, за которую бились в ЦБ, если представители самого регулятора предупреждают о возможности ее возвращения в 2019 году к двузначным уровням? Пенсионное добровольное инвестирование, если не говорить о корпоративных программах, будет в числе дискредитированных инструментов еще очень долго.

Ветераны инвестиционного фронта между тем помнят, что даже 20 лет назад дефолт, кроме очевидных негативных последствий для экономики, имел множество побочных — в том числе остановку развития фондового рынка как площадки для инвестирования частных накоплений. Несмотря на немногочисленность ценных бумаг, до августа 1998 года граждане живо интересовались и находили возможности для покупки ГКО, доходность которых перед дефолтом доходила до 100%. Спустя несколько лет взявший очень резвый старт рынок паев ПИФов тоже был принесен в жертву политической целесообразности вместе с ЮКОСом.

Но окончательно добило все альтернативные финансовые инструменты для «физиков» создание системы страхования вкладов со 100-процентным гарантированием. Можно сказать, что она же во многом стала причиной того, что ЦБ смог «вычесать» частные банки частым гребнем без оглядки на социальный фактор. Основным негативным следствием такой формы системы страхования вкладов стала безальтернативность банковского сектора как аккумулятора сбережений. Да, здесь, может быть, не такой большой доход, но зато стабильный и гарантированный. Променять даже часть гарантированного процента от депозита на возможно высокие доходы от ценных бумаг уже больше десяти лет решается мало кто из «физиков».

Решить задачу повышения привлекательности альтернативных площадок для инвестирования сбережений без формального ухудшения условий страхований вкладов и без искусственного увеличения доходности инвестиционных инструментов трудно. Но сделать это придется — после вдруг случившейся реформы потенциальные пенсионеры будут нуждаться в максимальном просторе для решения задачи обеспечения своей старости.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции