​Надо ли отдавать банкам бизнес МФО

2016 год доказал, что микрофинансовый рынок способен работать в условиях мощной регуляторной нагрузки. В нынешней ситуации вариант его переформатирования путем полной передачи полномочий банковскому сектору выглядит не просто нелогичным, но и по-настоящему взрывоопасным.

Законодательный запрет деятельности микрофинансовых организаций (МФО) периодически всплывает для рассмотрения на высоком уровне. Так было и в 2015-м, и год спустя. Не успел наступить 2017 год, как вопрос снова актуален: соответствующий законопроект, возможно, обсудят в Думе.

Каждый раз для подобных инициатив находятся весомые основания: высокие проценты, активная рекламная политика МФО, антигуманная деятельность коллекторов. Все эти вопросы, бесспорно, обоснованны. Однако принимаемые решения должны быть взвешенными, о чем в свое время совершенно справедливо заявила председатель ЦБ Эльвира Набиуллина. Микрофинансовый бизнес — неотъемлемая часть современной финансовой системы и в отечественном, и в мировом масштабе. Его востребованность, а зачастую и незаменимость доказана миллионами заемщиков.

Пока разумная позиция пересиливала: рынок продолжал существовать и совершенствоваться. При этом регулятивные реформы, несмотря на всю их тяжесть, ответственные игроки воспринимали с пониманием и даже поддерживали. После шагов, сделанных на этом пути, особенно в прошлом году, идея возможного запрета МФО выглядит как минимум непоследовательной. Да и нынешний повод — защита «непрактичных» граждан — явно не является основанием для столь радикальной меры. Даже соглашаясь с необходимостью исправления ситуации, нельзя не отметить, что ее реализация полностью вписывается в рамки действующей рыночной модели. Адекватность заемщика в сегодняшних реалиях — и без того аксиома для любой микрофинансовой организации. Снижение одобряемых займов и постоянное совершенствование скоринговых алгоритмов — лучшее тому подтверждение. Отсутствие желания работать себе в убыток у кого-то еще вызывает сомнение? В таком случае введения законодательного контроля над ситуацией более чем достаточно, чтобы дать 100-процентную гарантию снятия вопроса.

Особенность нынешней инициативы — не просто запрет деятельности МФО, а передача их функций банковскому сектору, что уже не в первый раз наводит на мысль о прямом лоббировании интересов. Однако вопрос даже не в этом: развитие событий по подобному сценарию чревато серьезными катаклизмами в федеральном масштабе.

Количество банков, обладающих практическим опытом ведения микрофинансового бизнеса, по разным оценкам, составляет от неполных двух до восьми десятков (если говорить об эффективности его ведения, реальна скорее нижняя граница). Действующих организаций явно недостаточно, чтобы оперативно и полноценно отреагировать на огромный спрос россиян на микрозаймы, который продолжает расти на фоне падения доходов населения. Чтобы адекватно соответствовать масштабу явления, банковской сфере как минимум потребуется значительное время для отработки взаимодействия с каждым заемщиком. Другими словами, потребность населения в срочных займах на легальном финансовом рынке удовлетворять будет некому. Наиболее вероятным следствием станет стремительный рост «серого» кредитования, к искоренению которого, казалось, только-только наметились серьезные предпосылки.

Усугубляет нерадужные прогнозы нацеленность авторов упомянутой инициативы на «снижение рисков» в благополучном погашении займа. Традиционные банковские алгоритмы оценки заемщиков отсекут от необходимых средств существенную часть нуждающихся: молодежь, людей с плохой кредитной историей либо ее полным отсутствием, обладателей неподтвержденных либо нестабильных источников дохода. Не исключаю, что в такой ситуации уже не обойдется ростом одного «серого» кредитования: криминогенная обстановка в стране также станет более напряженной.

Если же допустить, что банкам удастся оперативно освоить скоринговый инструментарий МФО, неизбежна другая проблема. Отладка (не говоря о разработке) этих механизмов в сегодняшних условиях жесткого лимита возврата займов — процесс, требующий практического опыта и предельно скрупулезный. Малейшее несоответствие незамедлительно обернется всплеском и без того высокой просроченной задолженности. Как будут возвращать ее банки? Рычагов влияния у консолидированного крупного банковского бизнеса, очевидно, гораздо больше, чем у многоликого «планктона» микрофинансового рынка. Пусть погоня за упущенной прибылью и не обернется законодательным ужесточением права востребования, но, например, выдача займов под залог движимого и недвижимого имущества имеет все шансы обрести самое широкое распространение.

Также вызывает обеспокоенность вопрос географической доступности кредитования. Офисы банков (как, впрочем, и МФО) доступны далеко не в каждом населенном пункте нашей страны. Полноценно решить проблему срочных финансовых нужд населения здесь способны только онлайновые (либо мобильные) займы. А это еще на порядок более специфичный бизнес, нежели микрофинансы в целом. Соответственно, вакуум предложения, влекущий за собой и рост социальной напряженности, в «глубинке» проявит себя особенно остро.

Искренне надеюсь, что разум снова восторжествует, а мрачные прогнозы останутся несбывшимися.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции