Береженого рубль бережет

За каждым исследованием о финансовых сбережениях в России стоит даже не экономическая реальность, а боль поколений людей. Потому что сберегают у нас обычно не просто так, а на черный день, который почти непременно наступает. Потому что во все времена большинству сберегать просто нечего.

Привлекательность рублевых сбережений в РФ достигла максимума за последние два десятилетия. В ближайшие три-четыре года данная тенденция сохранится. Об этом нам сообщило исследование АКРА.

На мой вкус, самое интересное в этом исследовании — не констатация рекордной любви россиян к рублю как средству сбережения. Не прогноз, что в ближайшие три-четыре года ставки по рублевым депозитам с поправкой на инфляцию будут превышать ставки в валюте (это более или менее очевидно, к тому же любители валютных вкладов обычно стараются не столько заработать, сколько предохраниться от очередных колебаний рубля, и ставки для них не главное).

Наиболее интересны в этом исследовании два вывода. Первый: «склонность к сбережениям в рублях может расти очень медленно». То есть, хотя привлекательность рублевых вложений рекордно высокая, это все равно такая любовь на расстоянии. Сама по себе она не толкает людей сберегать по факту. И второй вывод, он же прогноз: личный опыт «кризисной трансформации» 1990-х годов будет влиять на сберегательное поведение большей части активного населения до 2032 года.

Этот вывод требует пояснения. Получается, еще минимум 15 лет на сберегательное поведение россиян, кроме собственно экономических возможностей скопить хоть что-то, будет влиять банальный испуг. Память людей трудоспособного возраста об экономических потрясениях 90-х годов прошлого века. Правда, я не думаю, что дело ограничится памятью только об «ужасах лихих 90-х». Вряд ли бесследно в этом отношении пройдут и кульбиты, которые наше государство учинило с рублем, доходами населения и экономикой с весны 2014 года.

Отчасти пояснение такому прогнозу дается в самом исследовании: «Постепенный выход из трудоспособного возраста тех, кто пережил период гиперинфляции, дефолт по гособязательствам и банковские кризисы, ослабит восприятие населением риска финансовых вложений, снизит равновесные реальные ставки по рублевым инструментам и повысит роль вложений в сбережения по сравнению с более рисковыми направлениями». Мол, нынешние непуганые дети и подростки начнут сберегать более активно, а экономическая реальность им в этом поможет. В АКРА считают, что после 2021 года норма сбережений в России может приблизиться к 15% доходов, притом что в 2004—2014 годах она составляла в среднем 10%.

Вопрос способов и размеров сбережения касается не только личного благосостояния людей и домохозяйств, их буквальной способности накопить деньги. Это всегда предельно наглядная картинка реальной жизни страны. Недавно стала широко известна история 60-летней пенсионерки из Ивановской области, которая получила год условно за кражу макарон и 17 пакетиков чая из дома односельчанина. Украла просто потому, что нечего есть. Мужу не платят зарплату полгода. У самой пенсия чуть больше 7 тыс. рублей. На семье висит кредит. Нечем платить за коммунальные услуги.

К любому исследованию о сбережениях желательно прилагать в качестве наглядных пособий динамику роста просроченной задолженности за коммунальные услуги (она в России свыше 1 трлн рублей) и социологические опросы с цифрой тех, у кого в принципе нет никаких сбережений. Таковых в России, по разным опросам, примерно две трети. Сразу становится понятно, насколько далека проблема конкретной валюты сбережений от большинства населения.

Больше 20 млн россиян живут ниже официального прожиточного минимума. Хотя и на этот минимум попробуй проживи. Установленный государством на 2017 год прожиточный минимум пенсионера в России составляет 8 540 рублей в месяц. В среднем на душу населения этот показатель меняется ежеквартально, но по-прежнему составляет меньше 10 тыс. рублей. Даже не суть важно, как государство это посчитало. В порядке эксперимента можно просто попробовать заставить кого-нибудь из членов правительства пожить на такие деньги месяц-другой. Без личных машин и спецстоловых.

Для миллионов россиян привлекательной валютой сбережений примерно с одинаковыми основаниями могут быть и рубль, и десять пакетов гречки про запас, и мешок картошки. Ровно поэтому значительная часть населения, согласно всем опросам, никогда не следит за курсом доллара — ибо незачем. Это для них марсианские хроники. Причем сберегательное поведение на самом деле у россиян в крови. У бабушек и дедушек вы легко найдете горы «лишней» посуды, запасы постельного белья, сахара и соли, а иногда тканей и одежды. «Мало ли что, может пригодиться».

Вряд ли стоит говорить, что финансово неграмотные россияне просто не умели думать о своем будущем. Они как раз думали — просто думали о нем плохо. Потому и запасали на черный день все, что могли. Более того, несмотря на традиционно высокий уровень бедности, все последние годы, не исключая нынешний кризис, растут и собственно финансовые сбережения россиян. И «под подушкой», и в банках.

Если россияне начнут сберегать не на случай очередных катаклизмов, а себе на старость, детям в наследство, ради своего финансового спокойствия и большей независимости от государства, это и будет фундаментальным изменением финансового поведения. Если позволить себе сбережения смогут хотя бы две трети активного населения, действительно будет иметь значение, какая валюта для сбережений кажется россиянам наиболее привлекательной. А пока рубль может сильно не зазнаваться от своей привлекательности.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции