СМИ выяснили подробности законопроекта о санкциях США против РФ

Законопроект о новых санкциях против России, подготовленный республиканцем Линдси Грэмом и тремя его коллегами, оказался в распоряжении «Коммерсанта». В экономической части «Акта по защите американской безопасности от агрессии Кремля — 2018» наиболее важно требование запрета на операции в США (и замораживание активов) семи российских банковских структур, уже находящихся в санкционном режиме, в том числе Сбербанка, ВТБ, Внешэкономбанка и Промсвязьбанка.

На практике это будет означать невозможность для этих банков стандартных долларовых расчетов через корсчета в банках США — именно этого опасаются деловые круги в России больше всего. Кроме этого, текст содержит фактический запрет на операции с российским госдолгом со сроком обращения более двух недель — но только с новыми выпусками (new debt), что значительно смягчает возможные последствия такого решения.

Кроме этого, проект предлагает распространить мониторинг нарушения санкций на деятельность страховых компаний.

Значительная часть положений документа касается не столько России, сколько президента США Дональда Трампа, отмечает издание. Так, в «персональной» части санкционного проекта главная идея — заставить президента США Дональда Трампа более эффективно исполнять акт CAATSA. В этом плане сенаторы предлагают сократить сроки отчетов по исполнению санкций, в течение 60 дней после принятия законопроекта обновить «кремлевский список», а также начать практическую работу по поиску активов и личного состояния в мире Владимира Путина.

Немало внимания в тексте уделено вопросам кибербезопасности. В законопроекте поддерживается идея создания в Госдепартаменте офиса по вопросам киберпространства и цифровой экономики с руководителем в ранге посла. Кроме того, четвертая глава законопроекта посвящена предотвращению киберпреступлений. Авторы предлагают ввести санкции в отношении россиян, задействованных в «злонамеренной деятельности в киберпространстве», принять акт о предотвращении международной киберпреступности, а также внести в уголовное законодательство США поправки, которые позволят предъявлять федеральные обвинения лицам, причастным к атакам на критическую инфраструктуру и системы, связанные с выборами.

В целом же законопроект предполагает объединение всех вводившихся отдельными актами антироссийских санкций в единый механизм. Для координации этого процесса в правительстве США предлагается ввести «санкционный координационный офис». Напомним, сейчас «политическая» часть санкций реализуется Госдепартаментом, финансовая — офисом OFAC Минфина США. «Санкционный офис» предполагает координацию санкций с Евросоюзом, в том числе, видимо, финансовых. Кроме этого, предлагается создать еще одну структуру — «Национальный объединенный центр для ответа на гибридные угрозы», задачей которого будет системная борьба с попытками злокозненного влияния Российской Федерации в мире и в США. С 2020 финансового года предлагается открыть доступ к бюджетному фонду США в размере 250 млн долларов для государств, уязвимых к российскому воздействию.

Документ также содержит крайне жесткое предложение по рассмотрению США вопроса о признании России «государством, спонсирующим терроризм».

Отдельно приводится мнение конгресса США о том, что компании — провайдеры соцсетей должны «разделить ответственность» с правительством США за недопущение в них российской и вообще иностранной государственной агитации и пропаганды. Этим положением законопроект заканчивается.

Несмотря на то что сам факт внесения в конгресс такого документа — пока лишь событие во внутриамериканской политике, проект новых санкций не выглядит предельно жестким. Например, российский нефтеэкспорт он блокировать не пытается. Возможно, авторы проекта оставляют эту идею на следующий раунд.

Законопроект был внесен в сенат в прошлую среду. На сайте конгресса говорится, что после этого шага полный текст документа обычно появляется «в течение одного-двух дней». Однако там же отмечается: некоторая задержка может произойти при необходимости одновременной обработки большого числа законопроектов или при необходимости печати «очень большого закона». По состоянию на вечер 7 августа документ из более чем ста страниц, оказавшийся в распоряжении издания, так и не был опубликован.