Глава правительства Владимир Путин провел ревизию дел в финансовом секторе, встретившись с семью ведущими банкирами. Хотя формально встреча называлась «совещание по вопросам банковской системы», основной аудиторией, к которой обращался премьер, были госбанки. Не случайно встреча прошла в зале заседаний главного госбанка страны, Сбербанка. Правительство с каждым месяцем все более волнует проблема «кредитного голода», когда доступность и предложение заемных ресурсов падает.
Власти беспокоит, во-первых, стагнация кредитного портфеля нефинансовых организаций. Несмотря на все побудительные мотивы, банки с января 2009 г. снижают объемы кредитования. Во-вторых, высокими остаются кредитные риски и, соответственно, процентные ставки по кредитам. Официальная статистика Банка России говорит о том, что средневзвешенная ставка по рублевым кредитам предприятиям сроком до одного года к лету опустилась до 16%. Однако если принять во внимание не только промышленных гигантов (которые могут занимать под столь низкий процент), выяснится, что цена кредита для большинства предприятий не опускается ниже 20—25%. В третьих, реальной экономике не хватает «длинных» кредитов. Впрочем, эта проблема характерна и для самих банков, у которых все депозиты де-факто являются счетами «до востребования».
В отсутствии полновесных рычагов административного влияния на крупнейшие частные и иностранные банки, власти полагают, что смогут «вручную» разрулить кредитное сжатие, понукая к кредитованию госбанки. Те отчасти реагируют на директивы властей: в течение первых пяти месяцев года госбанки увеличивали объемы кредитования реальному сектору в среднем лишь на 1,3% в месяц, в то время как остальные банки провели сопоставимое снижение кредитования. В качестве рыночных рычагов влияния власти полагаются на ставку рефинансирования, государственные гарантий по кредитам, докапитализацию банков за счет субординированных кредитов и привилегированных акций. Однако при ближайшем рассмотрении все вспомогательные меры настроены таким образом, что толку от них немного. Ставка рефинансирования снижена до 11%, хотя рентабельность активов в экономике упала до 5,3%. Госгарантии покрывает лишь 50% кредита (для ОПК — 70%), при этом оставшимися 50% рискует сам банк. Наконец, докапитализация затронула лишь несколько крупных банков.
Банкиры могут уповать на дальнейшее снижение ставки рефинансирования, увеличение бюджета на госгарантии и выделение свежих денег на докапитализацию. Собственно, об этом главы банков и просили ведомства на встрече с Владимиром Путиным. В ответ премьер ждет роста кредитования — без него экономический спад окажется глубже, а дефицит бюджета — больше. Обращаясь к главе Сбербанка, Путин потребовал не сворачивать кредитование и вместе с тем не допустить роста плохих активов. Не больше и не меньше — и невинность соблюсти, и капитал приобрести.
Пока госбанки держатся на должном уровне. При общей просрочке по корпоративным кредитам в 4,4% госбанки показывают долю плохих долгов в 3,3%. Хуже всех в группе ВТБ, где просрочка выше 4%. По международным стандартам финансовой отчетности подобный уровень просроченной задолженности оценивается
Реализуемая правительством политика кредитного дирижизма при продолжении кризиса имеет только один вполне ожидаемый результат — превращение госбанков в помойку плохих долгов федерального масштаба. Как уверен премьер, лавированием между просрочкой и ростом кредитов — это «в известной мере, плата за поддержку со стороны государства» и «тоже проявление профессионализма». Хотя власти официально отвергают централизацию плохих долгов, де-факто этот процесс происходит в госбанках. Частные банки останутся в стороне от сомнительного кредитования и не получат помощи от государства. Однако и потери их могут оказаться на порядок меньше.
Насколько, действительно, экономика нуждается в росте, а не сокращении кредитования — в правительстве этим вопросом почему-то не задаются. Наблюдается повсеместное снижение спроса на кредитные ресурсы в связи с сокращением деловой активности и ухудшением финансового положения заемщиков. Производства, показывавшие в докризисный период феноменальную рентабельность, ушли в минус. Цены на продукции и активы низки, что естественным образом приводит к сокращению заемного рычага. По здравомыслящим оценкам, падение ВВП на 6—8% должно сопровождаться замедлением, а не ростом кредитования. Ведь нельзя же выпускать продукции меньше, а потреблять кредитов столько же. По нашим оценкам, доля кредитов в ВВП по итогам 2009 г. должна упасть с 72% до 52—58%. В правительстве этот сценарий считают кредитной катастрофой. Однако мало кого заботит эффективность кредитования. Никто не считает, во сколько процентов ВВП обойдется бюджету кредитное похмелье.
Вместо кредитного дирижизма властям лучше было бы сосредоточиться на борьбе с инфляцией (что позволит снизить процентные ставки), формировании устойчивой пассивной базы банков (что поможет выдавать длинные кредиты) и расчистке банковских балансов от плохих долгов (что уменьшит кредитные риски и мотивирует банки выдавать новые займы). Однако направлять кредитные директивы проще, чем решать системные задачи. «Хорошего обслуживания!» — пожелал на прощание Путин, покидая Сбербанк. Второе лицо в стране уверено, что правительство добьется своего, даже если искомые решения порождают новые проблемы. Ведь как отметило третье лицо в стране, министр финансов Алексей Кудрин, «нет такой задачи, что не может решить нынешний кабинет министров».
