Комиссия РСПП по банкам и банковской деятельности подвела итоги минувшего года. Основным застрельщиком на заседании выступил генеральный директор Агентства по страхованию вкладов Александр Турбанов, который представил доклад «Об основных параметрах и структуре российской банковской системы в кратко- и среднесрочной перспективе». К концу года глава Агентства развернул бурную активность и инициировал разработку стратегии деятельности корпорации до 2014 г., а теперь представил свое видение ближайшего будущего банков. В информационном пространстве Александр Турбанов занимает уникальное положение: он не представляет ни регулятора, ни участников рынка. Руководство Банка России, к примеру, не может публично рассуждать на тему будущего банков. Иначе это было бы похоже на ситуацию, когда ответственный за освещение объявляет: «Да будет свет», — и жмет рубильник. Со своей стороны банки, как правило, не обладают полным видением поля битвы и не могут представлять развернутую перспективу. Агентство в этом плане находится над схваткой между рынком и регулятором. Более того, ему приходится пожинать «плоды» деятельности Банка России и кредитных организаций в форме санации и ликвидации. Учитывая системную значимость Агентства для поддержания финансовой стабильности, видение руководителя корпорации представляет собой немалый интерес.
Главные итоги года остались почти такими же, как и по результатам 2008 года. Основными выгодоприобретателями изменений на финансовых и денежных рынках стали банки, связанные с государством. Они получили наибольшую поддержку через расширение системы рефинансирования и увеличение собственного капитала. За счет конкурентного преимущества, связанного с административным ресурсом и уникальным положением в секторе, госбанки агрессивно увеличивали свою долю на рынке. Население продолжает их рассматривать как наиболее защищенных игроков на рынке сбережений. Корпоративные заемщики (и далеко не все, только крупные и самые надежные) могут получить у госбанков «длинные» кредиты. Однако им потребуются усилия для поддержания адекватного соотношения собственного капитала и наращенных за кризис активов.
Крупные частные банки
Иностранные дочерние банки благодаря консервативной стратегии развития и поддержке материнских структур оказались более защищенными от рисков, чем банки с российским капиталом. В результате доля иностранного капитала в отечественном банковском секторе будет продолжать увеличиваться, но уже меньшими темпами, чем в 2005—2007 гг. Во время кризиса многие дочерние банки нерезидентов были вынуждены отойти от стратегии, ориентированной на корпоративную клиентуру, и стать более универсальными. Следствием изменений в их поведении стало обострение конкуренции за клиентов, которые ранее обслуживались в частных или госбанках. Иностранные банки имеют хорошие перспективы дальнейшего увеличения доли на российском рынке. Во-первых,
Наконец, последняя группа, по которой проводился разбор полетов — региональные банки. Их положение значительно отличается от остальных групп банков. Среди региональных банков активные процессы слияний и поглощений не ожидаются. Розничное кредитование, которое служило мотивов покупки региональных банков, потеряло былую привлекательность. Инструменты государственной поддержки ликвидности и капитала оказались недоступными для общей массы региональных банков. Тем не менее их бизнес-модель и традиционно высокий уровень ликвидности позволил регионалам сохранить устойчивость без поддержки со стороны. Сокращение кредитных портфелей региональных банков в 2008—09 гг. стало отражением не столько проблемы кредитного качества заемщиков (как у крупных частных банков), сколько необходимости поддержания ликвидности в виду нестабильного поведения клиентов. У них наблюдаются одни из самых высоких показателей достаточности капитала и рентабельности. В перспективе неплохое финансовое положение этой группы банков может позволить им увеличить активы без дополнительных инвестиций в капитал.
В обсуждении доклада приняли участие ключевые представители банковского мира — Геннадий Меликьян, Первый заместитель Председателя Банка России (курирующий банковский надзор), а также первые лица обеих банковских ассоциаций. Среди обсуждавшихся идей и выводов стоит выделить несколько наиболее интересных. Во-первых, борьба с просроченными долгами. Очевидно, что власти (Минфин в большей степени, нежели Банк России) отказались в какой бы то ни было форме предоставить банкам поддержку в работе с плохими долгами. Сложилось даже впечатление, что предложения, активно продвигаемые Комиссией РСПП по банкам и банковской деятельности, Ассоциацией российских банков и самим Агентством по страхованию вкладов, так и не были изучены (не говоря уже о прямом диалоге с регуляторами вокруг конкретных проектов). Как результат все бремя борьбы с плохими долгами ложится на плечи банков.
Каковы будут последствия того, что государство «умыло руки» и сняло с себя ответственность за кредитный кризис? По оценкам Агентства по страхованию вкладов, банкам вполне по силам справиться с просроченными долгами и списать часть своего капитала. Правда, тогда норматив достаточности капитала у сектора снизится с 20,3% (в 2010 г.) до 10,2% (в 2011 г.). С одной стороны, это будет сигнализировать о крайне неважном финансовом здоровье банков, которые ходят по краю пропасти. С другой — что никакого потенциала дальнейшего роста не существует. Для наращивания кредитного предложения или пассивной базы банки должны иметь запас собственного капитала. В противном случае они оказываются дестимулированными привлекать вклады или средства предприятий, поскольку рост обязательств будет ухудшать и без того низкий норматив достаточности капитала. Таким образом, можно прийти к неутешительному выводу, что в обозримой перспективе сколько-нибудь существенного роста сектора не предвидится. Нельзя исключать сценарий, что, как и в Японии, стагнация активов банков займет не один год. По меньшей мере, рассчитывать на то, что банки подержат восстановительный экономический рост, не стоит.
Вторая немаловажная забота — поиск источников роста собственного капитала банков. Предпочтительнее, конечно, рыночные (частные) источники. Однако при нулевой или отрицательной рентабельности капитала банков их без административного нажима найти сложно. Предложения по инвестиционной льготе по налогу на прибыль интересны в долгосрочной перспективе. Однако в отсутствие прибыли (в связи с плохими долгами), эффекта от налоговых льгот не возникнет. Остаются или инвестиции нерезидентов, или надежда на госресурс. Иностранные инвестиции похожи на нашествие саранчи, которая налетает туда, где есть кормовая база, и покидает объеденные места, оставляя за собой опустошение. Если мы хотим рассчитывать на суверенную и устойчивую к внешним шокам финансовую систему, то к импорту иностранного капитала стоит подходить крайне осторожно. Среди внутренних экономических стимулов по повышению капитализации банков можно назвать не так много работоспособных механизмов:
— продолжение программы субординированного кредитования со стороны ВЭБа на паритетных условиях с собственниками банков;
— снижение барьеров на пути размещения банковских акций на открытом рынке.
Третье обсуждаемое предложение — выстраивание многоуровневой банковской системы. По мере повышения требований к собственному капиталу вопрос о том, как будет выглядеть рыночная структура банковского сектора, начнет приобретать все большую актуальность. Пока идет всего лишь предварительная рекогносцировка и пристрелка позиций. Идея, в общем-то, одна — многоуровневая система с выделением ряда кластеров банков, к которым применяются различные нормы пруденциального надзора, но обсуждается она в разных модификациях. В отдельную категорию могут быть выделены крупнейшие универсальные банки (например, банки с размерами более 5% совокупных активов сектора), которым будет позволено «все». Однако к ним будут применяться и особые нормы регулирования. В частности, более высокий норматив достаточности капитала (13—14% вместо 10%), большие требования по раскрытию информации и обязательства по выводу на открытый рынок не менее 25% обыкновенных акций (соответственно, крупнейшие банки должны быть в форме открытых акционерных обществ). Более мелким банкам будет разрешено жить, но по своим правилам (ограничения на территорию деятельности, перечень операций и пр.).
Проблема выстраивания многоуровневой системы заключается в уравновешивании требований и возможностей, чтобы не получилось, как в песне поется — «мы старый мир разрушим до основанья, а затем …» — получим непонятно что. В целом видно, что основные дискуссии еще впереди. Сектор будет стоять перед дилеммой болезни роста и концентрации, с одной стороны, и стагнации активов и финансовой слабости, с другой. Разрешение дилеммы критическим образом будет зависеть от поведения Минфина и Банка России. Финансовому сообществу предстоит приложить еще немало усилий, чтобы предстоящая перестройка не привела к инвалидности банковского сектора.
