История российских обменников, начавшаяся на заре 1990-х, похоже, подходит к концу. Центробанк окончательно вознамерился покончить с уличными обменными пунктами, которые специализируются исключительно на купле-продаже валюты, заменив их цивилизованными банковскими мини-офисами. Существующим точкам дадут полгода на то, чтобы расширить спектр услуг, а те, которые этого не сделают, будут закрыты. Планы ЦБ тут же вызвали движение на рынке: по словам банкиров, на продажу выставлено множество обменных пунктов. Только кому они теперь нужны?
Менялы
Суть бизнеса валютообменных пунктов ясна каждому: купить валюту подешевле и продать ее подороже. Понятно, что заточенные под одну-единственную услугу обменные пункты живут на больших объемах меняемой валюты и большом количестве сделок. Но это если бизнес честный. Мошенники же зарабатывают на скрытых комиссиях и на откровенном жульничестве. Бывают истории и пострашнее — когда работники обменников выступают в качестве наводчиков для грабителей.
Вообще экономику работы обменников досконально просчитать довольно сложно, а их владельцы не любят делиться своими секретами. Ежемесячный доход условной средней точки может варьироваться от $1 тыс. до $10 тыс. в зависимости от бойкости места, наличия конкурентов и затрат на ведение бизнеса, в которых немалую долю занимают арендные и сопутствующие платежи. Доходность большинства обменников, если исходить из существующего спреда между курсами покупки и продажи валюты, плавает в диапазоне 0,5—1%.
Воистину прибыльным этот бизнес становится во время очередного кризиса, когда толпы российских граждан в надежде спасти нажитое сломя голову несутся скупать доллары и евро. Так было в 1998 году, когда количество обменников зашкалило за 3 тыс., так было и в октябре 2008-го, когда спрос на доллары вырос в 2,5 раза, а на евро — в 4 раза и держался на ажиотажных уровнях следующие четыре месяца. Спрос на валюту рождал предложение и резко увеличивал маржу владельцев обменных пунктов. Ожили и начали бойкую торговлю даже «замороженные» пункты (в столице множество обменников, сохраняющих вывеску и помещение, но фактически работающих только в горячие периоды).
Однако резко вырастало и число махинаций в обменниках, самыми распространенными стали несоответствие заявленного курса реальному и банальный обсчет ошалевших клиентов.
Крупным, серьезным банкам обменники малоинтересны, хотя многие из них с обменников и начинались. Довольно известная история, к примеру, как рождался МДМ-Банк: в 1992 году нынешний его совладелец Андрей Мельниченко создал с партнерами компанию «Бюро МДМ», которая выстроила сеть обменников в Москве и Петербурге и получила через пару лет банковскую лицензию, став серьезным игроком на внутреннем валютном рынке. При этом сейчас у МДМ-Банка уже нет своих обменников, впрочем, как и у большинства российского банковского «крупняка».
Но это не значит, что обмен валюты как услуга солидные банки не интересует. «Конверсионные операции, безусловно, приносят банкам доход. Особенно заметен он бывает в период нестабильности, когда интерес населения к этим операциям сильно возрастает», — говорит начальник розничных пассивных и комиссионных продуктов Абсолют Банка Елена Новикова. Кстати, в прошлом году банки больше всего заработали именно на валютообменных операциях. Общий доход от купли-продажи иностранной валюты в наличной и безналичной формах составил $82,6 млрд, что на 25% больше, чем в 2008 году. По данным агентства финансовой статистики Statbanker, в среднем за прошлый год на операциях купли-продажи один частный банк заработал $61 млн, а один госбанк — $1350 млн.
Так, может, борьба с обменниками, организованная ЦБ, — это искоренение банковским «крупняком» демпингующих конкурентов? «Естественно, «независимые» обменники — это существенный рынок, точно определить объемы которого практически невозможно, — соглашается руководитель отдела аналитики ИА «Интегрум» Игорь Чесноков. — Банки заинтересованы в переходе данного рынка под их полный контроль, есть за что побороться».
Но основные доводы банковского регулятора в пользу ликвидации обменников — неконтролируемость этих пережитков прошлого и обман клиентов. Подавляющее большинство существующих ныне валютных точек работает с кредитными организациями на договорной основе, отстегивая им «за имя». И ни сам банк-«владелец», ни ЦБ, ни тем более ФНС о том, что творится внутри кабинки, ничего не знают, и ни в какой официальной отчетности полный объем проводимых обменником операций не отражается. «Деятельность таких обменников нарушает закон о валютном контроле и валютном регулировании и позволяет уходить от налогов», — подтверждает вице-президент банка МФК Ольга Провоторова. «Правильнее, скорее, вести речь не о том, что кому-то мешает работа других участников, а о необходимости структурирования рынка финансовых услуг, — продолжает зампред правления Городского ипотечного банка Игорь Жигунов. — Конверсионные и валютообменные операции — это прежде всего вид банковской услуги. Поэтому проведение таких операций требует не только четкого контроля в части движения средств, но и формирования качественного сервиса, высокого уровня безопасности и укрепленности обменного пункта». Но получается, что государство в лице ЦБ или правоохранительных органов, не сумевшее навести порядок в данной отрасли, предпочло уничтожить ее как таковую.
Вымрут как мамонты
Директор департамента лицензирования деятельности и финансового оздоровления кредитных организаций ЦБ РФ Михаил Сухов, озвучив намерение регулятора покончить с обменниками, заметил, что особой проблемы с закрытием пунктов не видит —
Если посмотреть на цифры, то теория эволюционного вымирания этого наследия раннего капитализма и нескольких кризисов, представляется вполне логичной. А цифры таковы: в конце 1998 года только в Москве и области (где и находится подавляющая часть специализированных точек) насчитывалось порядка 3000 обменных пунктов, в 2004 году — около 2700, в 2005 году — более 2300, в начале 2006-го — более 2000, в начале 2008-го — чуть больше 1300. Сейчас во всей России, по подсчетам ЦБ, количество обменников составляет всего 709 единиц, причем за последние полгода закрылось почти две сотни пунктов, а более чем в половине российских регионов обменников нет вообще.
Причины закрытия банальны: точки стали малорентабельны. Как показывает практика, в валютные ларьки граждане обращаются сегодня лишь в самых крайних случаях: когда нет других вариантов поблизости, а время поджимает, в выходные или в позднее время суток, ну и, безусловно, в период кризисного ажиотажа. Постоянными клиентами обменников являются разве что владельцы крупных валютных кредитов, которые ради экономии на конвертации солидных сумм готовы ежемесячно искать валютные кабинки с выгодным курсом. Теперь же на смену монопрофильным валютным обменникам придут операционные кассы с комплексным обслуживанием, и эту тенденцию регулятор пообещал всячески поддерживать. Центробанк планирует предложить пунктам обмена валюты перерегистрацию в качественно новые подразделения с расширенным ассортиментом услуг.
Однако выиграем ли от всего этого процесса мы, потребители? Не стоит торопиться с ответом. С одной стороны, риски клиентов, безусловно, снизятся. Но с другой — возрастет стоимость услуги. Превращение обменников в мини-офисы делает бизнес дороже, а значит, снижает возможность предлагать тарифы ниже банковских. Да и доступность услуги наверняка понизится. Банковские отделения, как бы хороши они ни были, расположены далеко не на всех улицах и работают далеко не всегда.
Вот и заместитель председателя Московского банка Сбербанка России Сергей Малышев соглашается: в первое время после исчезновения уличных обменников могут возникнуть сложности с обменом валюты. Есть, конечно, еще один кандидат на замену обменникам — валютообменные терминалы, которые, например, можно встретить в столичных аэропортах. В них можно поменять одни купюры на другие без использования пластиковой карты. «Пока банкоматов с функцией автоматического обмена в Москве не так много, но в последнее время их сеть расширяется», — говорит Сергей Малышев. Но в то, что банки будут в большом количестве устанавливать такие терминалы по городам и весям необъятной родины, почему-то не верится. Валютообменные пункты самообслуживания обходятся дороже, чем обычные обменники, — на создание последних можно потратить всего $10 тыс. (аренда помещения плюс оборудование). По словам вице-президента Первого республиканского банка Дмитрия Орлова, классический банкомат стоит порядка $15—16 тыс., а банкомат, нагруженный дополнительными функциями, требует еще больших трат.
Однако свято место пусто не бывает, и не исключено, что на смену загнувшимся от малой рентабельности обменникам придут уличные менялы, которых такая рентабельность вполне будет устраивать.
Глаз да глаз!
— Часто курсы, заявленные обменниками, не соответствуют действительности. Один из наиболее часто встречающихся способов заработать на не слишком дотошном клиенте — выставить, например, курс покупки валюты в 30,9. Это будет означать не 30 рублей 90 копеек, как кажется на первый взгляд, а 30 рублей 09 копеек. Кассир также вполне может выставить на табло курс трехдневной давности и затем сослаться на забывчивость и невнимательность — без всяких последствий для себя. Также часто в обменниках отсутствует информация о комиссионных сборах. Еще один «рекламный трюк»: курс, который вывешивают перед пунктом, при ближайшем рассмотрении оказывается «оптовым» (скажем, для сумм от $10 тыс.).
— Манипуляции с купюрами в лотке. Первый способ — «игра в стеночку», когда кассир-мошенник ловко «мечет» купюры в лоток, в результате чего от удара стопки купюр о переднюю (ближнюю к клиенту) стенку
— Работа с «некондицией». Кассир может подсунуть ветхую долларовую купюру, которую потом примут разве что в Сбербанке, да и то с комиссией. А может и фальшивку вручить — последствия окажутся куда веселее.
— Обнаружение «фальшивой» купюры. Как правило, производится с банкнотами небольшого достоинства — $10 или $20. Кассир заявляет, что купюра, переданная ему клиентом, фальшивая и что он должен по закону ее изъять — со всеми вытекающими последствиями. Процедура подразумевает вызов милиции, составление протокола и прочие радости, с чем многие связываться просто не хотят и уходят из обменника, оставляя свои кровные мошенникам. Еще вариант: при обмене суммы, скажем, в $5 тыс., кассир говорит, что некоторые купюры выглядят подозрительно и их необходимо отправить на экспертизу, при этом он, кассир, мог бы их поменять, но с комиссией (сумма комиссии, как правило, не превышает тысячи рублей).
— Работа в тандеме. Человеку, которому срочно необходимо купить, скажем, пару тысяч долларов, заявляют, что дензнаки США в кассе кончились. В этот момент в обменник «случайно» забредает «посетитель», которому приспичило поменять доллары на рубли — примерно такую же сумму. Подлинность банкнот просят проверить кассира, и тот утверждает, что все в порядке. Итог понятен — часть купюр оказывается фальшивыми, а кассир — ну что, ошибся, бывает…
Инесса ПАПЕРНАЯ, Ольга ВАЛОВА
