Вопреки теории финансов средняя доходность российских фондов не увеличивается с ростом риска. Это может говорить о низком качестве управления.
В декабре 2011 года исполнится десять лет с момента вступления в силу Закона «Об инвестиционных фондах», с которого началось активное развитие паевых фондов в России. В 2001-м в стране было 26 управляющих компаний (УК) и 50 ПИФов (в основном бывших чековых фондов) с общей суммой активов около 9 млрд руб. Сегодня это вполне конкурентная отрасль, в которой действует более 300 УК с 1 тыс. фондов и активами примерно 300 млрд руб. Появились базы данных по ПИФам и ресурсы, на которых эта информация раскрывается. Накопленного материала уже хватает, чтобы проанализировать качество их работы. Мы остановимся на открытых фондах, которые сообщили достаточно сведений о результатах своей деятельности: 69 из них имеют примерно пятилетнюю историю. К тому же существуют эталоны, или, как их еще называют, бенчмарки, с которыми можно сравнивать итоги управления подобными ПИФами, — фондовые индексы.
Проведя анализ, мы получили рейтинг фондов сразу по двум показателям — доходности и риску. Суть нашего метода заключается в том, чтобы сравнивать не все ПИФы между собой, а лишь те, которые демонстрируют одинаковый уровень риска. Полученные выводы оказались достаточно неожиданными: график 2 «риск/доходность», рассчитанный по реальным данным за последние пять лет, не соответствует теоретическому. Что же это означает для пайщиков?
Как видим, российские управляющие компании показали достаточно хорошие результаты по сравнению с индексными стратегиями. Лучше индекса ММВБ по рискам (то есть менее рискованными, чем индекс) оказались 36 фондов (52%), лучше индекса РТС — 67 (97%). По доходности результаты несколько хуже: индекс ММВБ обогнали 34 фонда (49%), индекс РТС — 32 (46%). Это опровергает распространенное мнение о том, что подавляющее большинство профессиональных УК фондовому индексу проигрывают.
Однако далее не все так радужно. В первую очередь в глаза бросается широкий диапазон доходности фондов относительно среднего значения внутри каждой группы. Она оказывается либо гораздо ниже, либо выше него, при том что на развитых рынках большинство ПИФов группируются около среднего уровня. Это, по-видимому, говорит о высокой доле случайности в итогах управления и о том, что только небольшое количество российских УК используют современные финансовые технологии, которые помогают стабилизировать результат.
Вторая примечательная особенность — формально противоречащий теории финансов факт: средняя доходность фондов с высоким риском меньше, чем фондов с низким риском! Основных причин тут две. Во-первых, это, конечно, финансовый кризис, который приходится ровно на середину исследуемого временного интервала. Повысить доходность фонда (и, соответственно, рискованность) проще всего, включив в инвестиционный портфель акции второго эшелона. Однако именно в них во время кризиса риски развернулись во всю мощь. Снижение индекса РТС-2 в 2008 году доходило до 85%, в то время как индекс ММВБ опустился на 70%. Очевидно, что средняя доходность более рискованных фондов была существенно хуже, чем у их коллег, которые рисковали меньше. Этот эффект повлиял на общую картину за пять лет.
Вторая возможная причина — низкое качество управления. Так, достаточно эффективной стратегией во время кризиса был переход из акций второго эшелона в «голубые фишки». Индекс ММВБ 10, включающий десять наиболее ликвидных российских бумаг, сегодня на 18% выше максимума 2008 года, а вот остальные российские индексы его еще не достигли. В результате управляющие, которые активно перетряхнули свои портфели в 2008-м в пользу ликвидных акций, имеют положительную доходность за три года, а приверженцы пассивной стратегии — нет.
В заключение необходимо сказать о проблеме выбора фонда. Выбирать его из групп низкого риска — не лучший подход. Самое важное — стабильность его результатов за разные годы работы. Но для этого нужен дополнительный анализ.
Николай СТАРЧЕНКО, Евгений ХМЕЛЬНИЦКИЙ
Таблицу к статье можно посмотреть на сайте источника.
