Последние пару лет Сбербанк буквально фонтанирует различными идеями по изменению правил игры на финансовом рынке. Среди его предложений: радикальные меры по расширению безналичного денежного оборота, изменения в законодательстве об обеспечении обязательств и банкротстве, реформирование пенсионной системы, пересмотр правил листинга российских эмитентов и практики приватизации государственного имущества. Такая активность стала даже поводом для слухов о том, что премьер-министр Владимир Путин предложил Грефу вернуться в правительство (банкир, однако, их неоднократно опровергал). Что на самом деле стоит за желанием раздавать финансовые рецепты в масштабах всей страны, попытался выяснить Slon.
Одни наблюдатели отмечают, что Сбербанк заполняет собой вакуум, образовавшийся в сфере интеллектуального законотворчества для финансового рынка — качество проработки его предложений на порядок выше, чем у чиновничьих инициатив. Другие, напротив, считают, банк всего лишь лоббистом собственных интересов. Герман Греф ответил на вопросы Slon и предложил еще одну версию.
— Каковы мотивы предложений, затрагивающих финансовый рынок, которые вы периодически направляете в правительство?
— Мы пытаемся влиять на изменение регулирования, это нормально и мы делаем это осознанно. Вместе с Олегом Вьюгиным я возглавляю соответствующую рабочую группу в рамках проекта по разработке «Стратегии 2020». Я также сопредседатель совета по созданию международного финансового центра. Это легальные пути для того, чтобы влиять на создание благоприятных условий и инфраструктуры финансового рынка.
— Видите ли вы адекватного партнера среди органов исполнительной власти, который мог бы ваши инициативы реализовывать? Ведь Центральный банк не обладает правом законодательной инициативы.
— При всем при том, Центральный банк — это очень сильный канал. Там мы находим адекватных партнеров по всем направлениям, это касается и регулирования, и денежной политики, и макроэкономики. Думаю, наш Центральный банк один самых квалифицированных органов в сравнении с другими центральными банками. К тому же еще и прозрачный: никогда не слышал и не сталкивался с фактами недобросовестности или коррупции в Центральном банке. Конечно, можно обсуждать скорость проведения реформ или реализации тех или иных инициатив. Но в части квалификации сомнений никаких нет.
— Какие еще проблемные точки вы сейчас видите на финансовом рынке, куда планируете направить свои лоббистские усилия?
— Одна из серьезнейших вещей, по которой мы работаем совместно с Центральным банком, — это введение на российском банковском рынке стандартов Basel II. Это грандиозная революция на российском банковском рынке и мы недавно докладывали об этом президенту страны. Дата введения стандартов — 1 января 2014 года, — которая заявлена в совместной стратегии Центрального банка и правительства, была подтверждена. Было сказано, что правительство не отступит от этих сроков и Центральным банком в полном объеме введет это регулирование. Мы оцениваем это очень позитивно — российский банковский сектор станет значительно более прозрачным и регулируемым.
Осталось менее двух лет, и хочу сказать, что это большой вызов для российского банковского сектора. Это дорогостоящая вещь, она требует инвестиций и существенного изменения всех процессов. Сейчас очень много внимания уделяется росту капитала региональных банков, но недооценивается влияние этих стандартов. Далеко не все региональные банки смогут соответствовать новым требованиям.
Елена ЗУБОВА
