Председатель совета управляющих Федеральной резервной системы США Бен Бернанке хладнокровно разъяснил, почему он полон решимости противостоять давлению со всех сторон и не заниматься стабилизацией цен на ценные бумаги и жилье. Принципиальная позиция Бернанке, высказанная им на самой влиятельной международной конференции по вопросам кредитно-денежной политики 31 августа в Джексон-Хоуле, штат Вайоминг, была затем поддержана главой Европейского центрального банка Жан-Клодом Трише и главой Банка Англии Мервином Кингом. Жесткая позиция наиболее влиятельных глав центробанков мира вызвала бурную реакцию на рынках, привыкших к заботливому потаканию со стороны Алана Гринспэна, предшественника Бернанке.
Несомненно, речь идет об игре с огромными ставками. На кону невообразимые суммы — напомним, что капитализация глобального финансового рынка сегодня достигает $170 трлн. Инвесторы, к которым Гринспэн прислушивался и всегда спешил на помощь, сегодня вознаграждают его шестизначными гонорарами за публичные лекции. Однако кто все-таки прав — Бернанке или Гринспэн? Руководители Центральных банков или рынки?
Чтобы лучше понять сегодняшний спор и поставить его в верный контекст, полезно обратиться к предыстории. Бернанке, который вступил в должность главы ФРС в 2006 г., начал свою политическую карьеру в 1999 г. с блестящего доклада, представленного на той же конференции в Джексон-Хоуле. Выступая на тот момент в качестве ученого-экономиста, Бернанке доказывал, что центральные банки должны воздерживаться от искушения предугадывать поведение мировых финансовых рынков. Им следует игнорировать колебания цен на рынках ценных бумаг и жилья до тех пор, пока события на рынках не несут явной угрозы «реальному сектору» и уровню инфляции.
Гринспэн внимательно и спокойно выслушал доводы Бернанке. Однако у меня нет никаких сомнений, что в книге мемуаров, которую Гринспэн представит в сентябре, он будет защищать свое знаменитое решение спасти финансовые рынки снижением процентных ставок в 1987, 1998 и 2001 гг., доказывая, что в противном случае мир ждала бы катастрофа.
На первый взгляд доводы Бернанке выглядят интеллектуально безупречными. Он знает, что аналитики центробанков понимают ситуацию на рынках ценных бумаг и жилья не лучше инвестиционных аналитиков. Бернанке прекрасно осведомлен о том, что академическая наука не отводит ценам на активы какой-либо значительной роли в определении курса кредитно-денежной политики — за исключением чрезвычайных потрясений, оказывающих влияние на уровень производства и инфляции, таких как Великая депрессия 1930-х гг.
Одним словом, главе центробанка не стоит пытаться выступать в роли дельфийского оракула. Многие университетские экономисты уверены, что руководителя центробанка вполне можно заменить компьютерной программой, которая будет исполнять простую функцию приведения процентной ставки в соответствие с показателями уровней производства и инфляции.
Взгляды Бернанке на академическом уровне вполне последовательны, но не такова реальность. Одна из проблем заключается в предположении, что центральные банки в каждый момент времени обладают полной информацией о состоянии производства и инфляции. В действительности же центробанки имеют о них только приблизительное представление. Всего месяц назад, например, статистическое управление США пересмотрело (в сторону понижения) свою оценку объемов совокупного производства за 2004 г.!
Во многих других странах с этим еще хуже. В Бразилии, например, в качестве показателя деятельности здравоохранения до сих пор используется количество визитов к врачам, а не то, что происходит с пациентами после этих визитов. Статистическое агентство Китая все еще пользуется устаревшими «коммунистическими» методами анализа данных.
Даже инфляция не поддается точной оценке. О какой стабильности цен можно говорить, когда новые товары и услуги появляются в наше время быстрее, чем когда-либо. Специалисты по статистике в США попытались усовершенствовать индекс потребительских цен, чтобы учитывать новые продукты, но многие эксперты полагают, что публикуемый уровень инфляции на 1 процентный пункт выше реального и что погрешность более волатильна, чем сам индекс потребительских цен.
Таким образом, если в теории кредитно-денежная политика может быть автоматизирована, то на практике это будет, как говорят программисты, «мусор на входе — мусор на выходе». Цены на акции и жилье, конечно, крайне волатильны, но это данные намного более надежные и своевременные, чем мутные данные по объемам производства и уровню инфляции. Вот почему главам центробанков стоит внимательнее относиться к информации, содержащейся в ценах на финансовом рынке.
Очередная коррекция на рынках этим летом еще раз подтвердила уже сложившееся у многих из нас мнение, что экономический рост в США замедляется, причем главными факторами являются «провисающая» производительность и ухудшение на рынке жилья. Я предвижу ряд снижений процентных ставок со стороны ФРС, которые стоит расценивать не как уступку рынку ценных бумаг, а скорее как признание того, что реальной экономике нужна помощь.
Взаимоотношения центрального банка и рынка ценных бумаг напоминают мужчину, который убеждает себя, что идет с женой на концерт, потому что так хочется ему, а не его жене. Однако затем он застенчиво добавляет, что если жене концерт не понравится, то и он доволен не будет. Возможно, вскоре и Бернанке окажется в подобном положении, поскольку его медовый месяц на посту главы ФРС уже подходит к концу.
Кеннет Рогофф — профессор экономики и государственного управления Гарвардского университета, в прошлом главный экономист МВФ. Печатается с разрешения Project Syndicate.
Кеннет РОГОФФ
