Мы живем в изменчивом мире, мобильность труда становится неотъемлемой частью жизни, культуры. Я никогда не планировала карьеру в какой-то определенной географической точке. Работаю в Москве, до этого более 11 лет провела в Париже, а родилась в Санкт-Петербурге. Вообще карьера складывалась нелинейно.
Во Франции я оказалась по стечению обстоятельств. Когда закончила финансово-экономический институт, уже было ясно, что идея Собчака сделать из Санкт-Петербурга финансовый центр провалилась и все деньги будут концентрироваться вокруг Москвы. К тому же грянул финансовый кризис 1998 года. Я приняла участие в конкурсе на стипендию французского правительства за компанию с друзьями, но получилось, что выбрали именно меня. Учеба в в Сорбонне не входила в мои жизненные планы, но круто изменила мою профессиональную и личную жизнь.
В Сорбонне у меня был прикладной курс по финансам, нужна была практика. А меня никто на работу не берет — все компании для себя Россию как рынок закрыли. Но я упорно рассылала резюме. Во Франции очень щепетильно относятся к его оформлению — должна быть цветная фотография, ни в коем случае не ксерокс, от руки написанное мотивационное письмо. Случайно на ярмарке вакансий познакомилась с женщиной из рейтингового агентства Standard & Poor’s, которая упомянула, что коллега ищет кого-то на восточные рынки. А у меня резюме с фотографиями уже не осталось, пришлось из рук у тех, кому раньше дала, вырвать и отсканировать. В S&P удивились, но на стажировку взяли.
Помню, что многочисленные собеседования в течение нескольких недель при приеме на работу были для меня абсолютно непредсказуемы. Это сейчас я знаю, сама уже проведя множество и множество собеседований с кандидатами, что мне задавали абсолютно стандартные вопросы «из учебников». Но для человека, недавно и не мечтавшего выехать за границу даже в туристическую поездку, все это было абсолютно ново. Тогда я просто максимально конкретно и искренне пыталась отвечать на вопросы, и некоторые ответы получались абсолютно неканоническими. На собеседовании, помню, меня поставил в тупик вопрос, как я вижу свою карьеру через 10 лет. Это стандартный вопрос для западных компаний, но ответить на него мне, выросшей в СССР, было трудно — еще недавно я не могла себе представить, что поеду за границу. Набравшись смелости, я ответила первое, что пришло в голову: планирую быть на вашем месте. Я ошиблась. Через 10 лет я была на позиции на три должности выше тогдашнего собеседника.
Начинала карьеру в S&P ассистентом по исследованиям, это самый низкий уровень в иерархии. Поначалу просто разбирала папки. И наверное очень бы преуспела на этом поприще, делая сейчас это абсолютно виртуозно, если бы постоянно не проявляла инициативу и не повышала всегда планку, обеспечивая все более и более качественный результат. Двигалась быстро: поначалу я была единственным русскоговорящим сотрудником в своем направлении, а Россия превзошла все ожидания оптимистов, европейские компании снова ринулись туда делать деньги, интерес к рейтингам вырос. Так что на меня быстро свалился огромный объем ответственности. Не отработав и года, я одна поехала в Москву делать срочное исследование для очень крупного банка. Обычно на место выезжает команда из двух человек, но у француза возникли проблемы с визой. Но я справилась. Менее чем за десять лет я прошла путь от «ниже некуда» до директора группы рейтингов финансовых институтов по СНГ, вошла в управленческую команду банковской группы Европы.
Спустя некоторое время после моего прихода в S&P у компании появился полноценный филиал с командой в Москве, но вопрос о моем переезде никогда не стоял. Во-первых, жестко специализироваться на России я начала, уже став менеджером. А до этого занималась большим регионом развивающихся рынков, куда входили такие разные страны, как Казахстан и ЮАР. Для меня это стало большим плюсом — рейтинги строятся на межстрановых сравнениях по качеству кредитной устойчивости и т. д., важно, чтобы у тебя был широкий географический кругозор.
Мне вообще кажется, что в жизни важно быть максимально восприимчивым к возможностям, которые перед тобой открываются. Стечение обстоятельств только в том случае станет поворотным в твоей судьбе, если ты можешь им воспользоваться, чтобы перейти на какой-то новый уровень.
Многие ошибочно воспринимают хорошие аналитические способности как предрасположенность к чисто аналитической работе, а аналитические навыки важны во многих сферах. После 11 лет работы в S&P я рада, что у меня появилась возможность использовать свои опыт и знания в бизнесе. Все-таки по характеру и профилю я скорее анализирующий управленец. После ухода из S&P думала год отдыхать, но получилось только 2,5 месяца. Это был самый длинный отпуск в моей жизни, я объехала все побережья Франции. Отдохнула хорошо, что чисто физиологически было важно при выходе на новую работу — энергия, идеи, свежесть восприятия.
Для меня большая честь присоединиться к команде Газпромбанка — одного из трех крупнейших финансовых институтов страны с сильным брендом и очевидным потенциалом развития, реализации которого и я на своем месте собираюсь поспособствовать. Мне понятна и близка стратегия, культура и принципы работы банка. В банке очень профессиональная команда. Я много лет изучала финансовый рынок в России и очень информированно и щепетильно подходила к выбору будущего работодателя. К тому же это предложение позволяло мне изменить профиль деятельности, используя накопленный опыт, о чем я мечтала.
Западные работодатели не готовы к экспериментам с опытными и, следовательно, дорогостоящими сотрудниками, они, в основном, ценят тебя только в той специальности, где ты уже реализовался. Работодатели с развивающихся рынков более гибкие и готовы к смене специализации кандидата. Я пересмотрела недавно в самолете очень талантливый фильм «Кошечка» Григория Константинопольского. Там престарелая балерина в исполнении Михаила Ефремова, сидя у разбитого корыта, говорит, что «зато всю жизнь работала только по специальности», что хоть
Переезд из Парижа в Москву никакой проблемы не создал. Я человек мобильный, уже много лет больше всего времени проводила в самолете, сейчас значительно меньше. Мой пятилетний сын, хотя и видел однажды мое выступление по телевизору, считает, что я работаю
Отработав 11 лет там и несколько месяцев здесь, могу сказать, что для успеха в карьере нужны одни и те же качества: профессионализм, нацеленность на результат, амбициозность, порядочность. Кончено, есть культурные и языковые особенности, но наши соотечественники вполне эффективно ассимилируются в западную бизнес-культуру. Я знаю множество примеров очень успешных карьер выходцев из стран бывшего СССР на Западе.
В отличие от сложившегося клише, что именно узкая специализация и знания позволяют сделать успешную карьеру на Западе, из своего опыта скажу, что максимально широкий кругозор, разносторонность развития и уровень общего образования и воспитания — не менее важные факторы, по крайней мере в европейской бизнес-культуре и особенно в сферах умственного труда, и приобретают все большее значение по мере движения по иерархической лестнице. Не нужно знать все, но для продвижения в карьере там важно, чтобы ты был не только специалистом, но и органично развитой личностью.
И там, и тут нужно работать много. Даже языки здесь сейчас так же необходимы, как на Западе. К корпоративной культуре тоже нужно приспосабливаться в любой стране и в любой организации. В России, например, я за первый месяц работы узнала о противопожарной безопасности больше, чем за 11 лет работы во Франции — там достаточно было знать, куда бежать в случае пожара. И считаю, что российский подход более правильный.
В странах СНГ, например, не принято жать женщине руку. После Франции подсознательно меня это очень настораживало. Там, если тебе не пожали руку на совещании, это верный знак, что тобой недовольны. А здесь, если женщина протягивает руку при встрече, то ставит этим многих в тупик, и часто мужчины начинают целовать руку, что на Западе было бы странно.
