Standard & Poor’s (S&P) выпустило отчет с обоснованием кредитных рейтингов России. Рейтинги продолжают быть стабильными: ВВВ по обязательствам в иностранной валюте, ВВВ+ по обязательствам в национальной валюте.
Стабильность России держится на трех китах, указывает S&P: значительных фискальных резервах, низком уровне госдолга и богатых природных ресурсах.
Недавние выборы в Госдуму и избрание Владимира Путина президентом на третий срок не изменят политический курс, прогнозируют аналитики агентства: «Государственный капитализм и тесные связи между политикой и бизнесом сохранятся». Политическая элита не сменилась, ключевые властные полномочия сконцентрированы преимущественно у администрации президента и в меньшей степени у правительства премьер-министра Дмитрия Медведева, фиксирует S&P. Так что не стоит ждать политических перемен и ускорения структурных реформ, наоборот, все может даже замедлиться: «Учитывая снижение популярности политических лидеров, о котором свидетельствуют протесты, мы полагаем, что власти могут не захотеть проводить чувствительные и потенциально болезненные реформы». Российское правительство поглощено «борьбой различных интересов и групп влияния», это осложняет ситуацию, считают в агентстве.
Путин сдает позиции: он все еще доминирует в российской политике, однако вряд ли «он сможет формировать политический курс исключительно по своему усмотрению», предполагают аналитики. Политика Путина сильна нефтью и слаба ею одновременно. Сейчас правительство не может наращивать расходы теми же темпами, даже несмотря на высокую стоимость нефти, указывает S&P: если в бюджетном балансе не учитывать нефтяные доходы, то дефицит бюджета составляет около 10% ВВП — это высокий уровень. Нефтяная отрасль сейчас обеспечивает около 50% поступлений в федеральный бюджет и 25% в бюджет расширенного правительства. Это при том, что большая часть прибыли от продажи сырья оседает в офшорах, указывают аналитики агентства.
Стабильность российской экономики все-таки хрупка: если цена на нефть упадет до $60 за баррель, то России можно понизить рейтинг сразу на три ступени, считает S&P. Правда, введение нового фискального правила может снизить зависимость российской экономики от нефти, ожидает S&P, но важно, как оно будет исполняться. Когда у России возникли трудности, она от него сразу отказалась, напоминают аналитики агентства.
Пока крепкую защиту экономической политике России обеспечивают монетарные власти. Гибкий режим обменного курса S&P называет буфером, который смягчает воздействие внешних потрясений на российскую экономику. Его преимущества проявились в период с апреля до середины июня этого года, когда цены на нефть упали более чем на 25% ниже $90 за баррель, приводят пример аналитики S&P. На фоне этого курс снизился на 12,5%, что смягчило негативный эффект от снижения цен на нефть в рублевом выражении примерно наполовину. ЦБ снижает курс, но общество за это на него не давит — уровень оттока вкладов в финансовом секторе во время падения рубля был незначительным, замечает S&P.
«Гибкий режим обменного курса действительно палочка-выручалочка для баланса бюджета», — признает высокопоставленный чиновник Минфина: падение нефтяных доходов с лихвой замещается поступлениями за счет курсовой разницы. «Когда вокруг кризис, идет процесс смены мирового финансово-экономического уклада, то российская стабильность, даже если она несовершенна, может быть, это лучшее из зол», — иронизирует высокопоставленный сотрудник Кремля. Россия в нынешнее кризисное время — надежное место, вторит замминистра финансов Алексей Моисеев: «Но нельзя быть в надежном месте на тонущем корабле».
Умеренный подход к программе реформ тактически оправдан, считает главный экономист ФК «Открытие» Владимир Тихомиров:
Слабые места
По мнению S&P, негативные факторы российской экономики — низкий уровень подотчетности политических, правовых и экономических институтов, узкая база экономического роста и зависимость от сырьевого сектора.
Евгения ПИСЬМЕННАЯ
