Журналисты, пишущие о банках, в последнее время рассказывают исключительно о скандалах в финансовом мире, хотя раньше писали о слияниях и поглощениях, росте прибылей и зарубежной экспансии. Сегодня любимые герои финансовых изданий — жадные директора и трейдеры-мошенники. Рассадником заразы предстает лондонский Сити. Возможно, это не загнивание системы, а ее очищение.
Финансовая «чернуха»
На прошлой неделе было сообщено, что британский разработчик программного обеспечения Autonomy обманул Hewlett-Packard, при поглощении представив американцам неверную отчетность. Что прокуратура США раскрыла схему с использованием инсайдерской торговли на $276 млн, участником которой мог быть подчиненный Стивена Коэна, одного из самых известных управляющих хедж-фондами. Что акционеры Xstrata, отстаивая свои интересы, выступили против гигантской компенсации руководству при слиянии с Glencore.
Минувшая неделя — еще не самая «урожайная». Летом газеты писали, как британские банки Barclays, HSBC и Standard Chartered заплатили штрафы в сотни миллионов долларов — за манипулирование ставкой LIBOR, отмывание денег и нарушение санкций против Ирана соответственно. Не исключено, что американские регуляторы оштрафуют их еще за какие-нибудь нарушения.
Кроме того, банки выплачивают миллиарды фунтов стерлингов компенсации клиентам, которым навязали некачественные финансовые продукты. Так, страховки платежей обошлись им уже в 12 млрд фунтов стерлингов ($19,1 млрд). На фондовых рынках свои проблемы: инвесторы ополчились на Bumi Resources, индонезийскую угледобывающую компанию, получившую листинг с черного входа при содействии финансиста Нэта Ротшильда. С тех пор акции Bumi снизились почти вдвое
Обилие «чернухи» объясняется тяжелым состоянием экономики. Американский экономист Джон Кеннет Голбрейт писал, что во время экономического бума многие банкиры накапливают богатства, полученные неправедным, хотя зачастую и вполне законным путем: финансовая система устанавливает правила, которые выгодны ее участникам, а не обществу в целом. «Во времена бума люди расслаблены, доверчивы, а денег много, — пишет Голбрейт в книге «Великий крах 1929 г.». — Но хотя денег много, всегда найдутся люди, которым всего мало. Они присваивают себе богатства, их деятельность освещается [в СМИ] все меньше, а жадность растет. Во времена депрессии все наоборот. За деньгами неустанно следят. Человека с деньгами заранее подозревают в нечестности, пока он не докажет, что чист. Аудиторские проверки проводятся тщательнейшим образом. Морально-нравственные качества коммерсантов улучшаются. Они перестают обогащаться за счет общества».
Банковская реформация
Причиной запоздалого прозрения (кризис начался пять лет назад) является сверхмягкая политика денежно-кредитных властей, действующая на общество, как анестезия. До недавнего времени финансовый мир находился в плену иллюзии, что кризис носит циклический характер, а, значит, скоро закончится. Время шло, а хорошие времена не наступали. Вместо этого стало окончательно ясно, что у дешевых денег есть обратная сторона — власти разучились принимать жесткие решения, а потребители не могут скопить себе на старость ввиду низких процентных ставок. Как говаривали англичане во времена королевы Виктории, «Джон Булл мог снести что угодно, но только не ставку в 2%».
Банковская сфера переживает революцию — а точнее сказать, реформацию. Регуляторы начали крестовый поход против Сити. Оказалось, что проштрафились не только спекулянты — редкий банкир играл по правилам. Для многих работников Сити это стало шоком. Они на полном серьезе полагали, что денно и нощно пекутся о благе клиентов.
Банкиры, работающие с частными лицами, в надежде на комиссионные продавали не те бумаги. Инвестиционные банки выводили на Лондонскую фондовую биржу компании из развивающихся стран с весьма сомнительным стилем корпоративного управления — в надежде привлечь пассивные инвестфонды. Директора требовали все более высоких компенсаций. Управляющие фондами получали плату за довольно посредственную работу, перекладывая деньги из кармана клиента в свой собственный. Хедж-фонды платили огромные деньги, чтобы получить важную информацию раньше других — сразу после публикации (или до нее?); юристы придумывали хитрые схемы «оптимизации налогов».
Для успеха реформации нужно, чтобы в ней были заинтересованы не только регулирующие органы или политики, но и сам рынок. Похоже, мы до этого дожили. В этом году акционеры взбунтовались против директоров, лишив их гигантских бонусов. Банк UBS провел внутреннюю чистку, решив отказаться от целых направлений инвестбанкинга ценой потери 10 000 рабочих мест. Впереди — перераспределение средств в пользу предпринимателей и вкладчиков.
Процесс оздоровления банковской системы, скорее всего, будет довольно болезненным. Финансовые учреждения лишатся части выручки, а экономика — рабочих мест. Но Сити пора позаботиться о том, чтобы вернуть себе доброе имя.
WSJ, Саймон НИКСОН, перевод Анны РАЗИНЦЕВОЙ
