В разгар мирового кризиса ведущие экономисты пытаются заглянуть в будущее, в частности, глобальных мировых валют. Лауреат Нобелевской премии по экономике Роберт Манделл высказал идею конструирования новой расчетной единицы путем объединения доллара, евро и иены — DEY. Профессор Гарвардского университета Нил Фергюсон предсказывает, что после кризиса утвердится феномен Chimerika — в мировой экономике будут доминировать США и Китай. Ключевая роль будет принадлежать тому государству, которое найдет новые источники роста, и именно его валюта имеет шанс стать резервной или сохранить за собой этот статус.
Утомленные кризисом
В рамках завершившегося в Москве Гайдаровского форума тон в обсуждении кризиса задал премьер Дмитрий Медведев. «Такое ощущение, что этот кризис не может закончиться, — заметил он на пленарной дискуссии форума. — Мы вроде уже вздохнули свободно, раз — и все снова начинается». Ситуация похожа на кризисы 30-х и 70-х годов, подчеркнул глава правительства, напомнив, что кризис 70-х привел к формированию новой «экономической и технологической модели, экономической либерализации, появлению двух основных резервных валют».
Крупнейшие структурные кризисы приводят к изменению геополитических, геоэкономических балансов и валютных систем, развил тему ректор РАНХиГС Владимир Мау. «После каждого из них появлялась новая конфигурация мировых валют. После кризиса 30-х от фунта перешли к доллару, после кризиса 70-х появилась бивалютная модель — доллар-дойчемарка, теперь фактически доллар-евро», — напомнил он.
И очевидно, что после нынешнего кризиса расстановка глобальных резервных валют может оказаться иной, чем теперь.
Любовь к трем валютам
Роберт Манделл видит будущее за единой глобальной мировой валютой. Однако его теория построения через доллар, евро и иену новой денежной расчетной единицы DEY представляется скорее умозрительным экспериментом, нежели практической программой. «Это выглядит как смелая мечта, — говорит председатель совета директоров МДМ-банка Олег Вьюгин. — В этом случае должна быть полная гармонизация фискальной политики, чего не добились даже в странах Евросоюза».
Идея нобелевского лауреата ведет скорее к повышению конфликтности, чем к решению проблем, полагает ректор Российско-армянского университета Армен Дарбинян. «Создание единой валюты на основании доллара, евро и иены означает автоматическое противопоставление развитого мира миру развивающемуся, подразумевает закрытость китайской валюты, которая обслуживает сегодня вторую в мире экономику», — уверен экономист.
Chimerika и химеры
Эксперты признают, что валютная политика, которая ведется в Китае, является одним из составляющих китайского экономического чуда. Нил Фергюсон даже ввел в обиход понятие Chimerika, о котором упомянул и Дмитрий Медведев (произнеся это, правда, своеобразно: «химерика»). Речь идет о сценарии, по которому США и Китай окажутся безусловными лидерами в посткризисной мировой экономике.
Однако, несмотря на растущую мощь китайской экономики, у юаня есть серьезные преграды к тому, чтобы стать мировой резервной валютой. «Существующий валютный курс и валютные ограничения — это то, что не позволяет и не позволит юаню стать серьезной резервной валютой», — уверен замминистра финансов РФ Алексей Моисеев. Для этого юань должен стать по-настоящему конвертируемым. «У Китая заниженный обменный курс, позволяющий ему форсировать экспорт. Вопреки членству в ВТО он сохранил регулирование движения капиталов и не стремится сделать юань конвертируемой валютой. Юаню такой путь еще предстоит пройти», — подчеркивает председатель наблюдательного совета ВТБ Сергей Дубинин.
Рублю мешает зависимость от нефти
Российский рубль тоже имеет шансы стать резервной валютой, пусть не в мировом, а в региональном масштабе. Макроэкономические условия для этого есть, считает Моисеев. Речь о свободном валютном курсе, на который ЦБ перейдет к 2015 году, а также о введенных правительством строгих бюджетных правилах и отсутствии валютных ограничений, от которых страна отказалась в 2007 году. «Осталось настроить финансовые рынки. Думаю, что когда они у нас будут построены, в чем я не сомневаюсь, тогда у нас будет шанс в региональном контексте построить новую серьезную региональную резервную валюту», — говорит замминистра финансов. Отдельные страны уже эмитируют государственные ценные бумаги в рублях — это Белоруссия, ее примеру намерена последовать Сербия.
Правда, руководитель рабочей группы по созданию международного финансового центра в Москве Александр Волошин пока не разделяет такого оптимизма. «Чтобы рубль стал резервной валютой, нужна мощная экономика и устойчивость, а для того, чтобы быть устойчивой, валюта не должна в такой степени зависеть от цен на нефть и газ, как сегодня. Одним из аспектов превращения рубля в резервную валюту является диверсификация экономики», — подчеркнул он. Большую роль в этом отношении играет и инвестиционный климат, над которым предстоит еще много работать, отметил Волошин.
Кто первым поднялся — того и валюта
В любом случае утвердить валюту в статусе резервной волевым административным решением невозможно. Основную резервную валюту должен выбрать рынок. «Попытки представить резервными валютами рубль, бразильский реал, юань обречены, пока сам рынок не востребует их. Все глобальные валюты — это выбор самих участников рынка, который закрепляется соглашениями. Яркий пример тому евро», — полагает вице-президент Ассоциации региональных банков России Александр Хандруев.
При этом большинство экономистов согласны: проблемы структурного кризиса, кризиса «государства всеобщего благосостояния» нельзя решить совершенствованием валютного механизма. Ключевая задача — найти новые источники экономического роста. «Развитые страны взяли на себя очень большие соцобязательства, взвалили их на плечи будущих поколений, но пока непонятно, почему эти будущие поколения будут в разы производительнее, чем нынешние», — отмечает Олег Вьюгин. Есть расхожее мнение, что более высокую производительность труда обеспечат инновации. «Но это слова, ответ не найден», — говорит он. И вот валюта той страны, которая раньше других сможет найти ответ на этот вопрос, и будет глобальной, убежден экономист.
Анастасия МАТВЕЕВА
