Эксперты МГУ и РАН рассмотрели четыре сценария развития экономики Украины. Самый вероятный из них — сценарий ограниченного дефолта, в котором ВВП страны будет падать на 2–2,5% в год, а инфляция составит 16–20% в год.
Спустя два года после Евромайдана Украина вновь находится в тяжелом положении: напряженные отношения между президентом и премьер-министром, раскол в правящей коалиции привели к торможению реформ и приостановке финансовой помощи МВФ. Кроме того, на прошлой неделе Россия подала обещанный иск против Украины в английский суд за неуплату $3 млрд по облигациям.
В этих условиях велики риски того, что Украина так и не сможет вернуться к нормальному обслуживанию своих долгов, считают авторы совместного исследования (есть у РБК) двух научно-образовательных центров экономического факультета МГУ и РАН. Исследование было написано под руководством содиректора центра мировой экономики Сергея Афонцева и при содействии бывшего замминистра экономразвития Андрея Клепача (выступал как завкафедрой макроэкономической политики и стратегического управления экономфака МГУ).
Долговая проблема
В марте 2015 года МВФ утвердил пакет финансовой помощи Украине на $17,5 млрд. Однако эти меры носят паллиативный характер, считают авторы исследования. «Реализация соответствующих мер может в лучшем случае привести к сокращению задолженности к 2020 году до 71% ВВП, но это будет означать, что показатель задолженности просто вернется к уровню 2014 года», — пишут они. На конец 2015 года госдолг Украины составил 79% ВВП, сообщил украинский Минфин в этом месяце.
Усугубляет ситуацию, по мнению экономистов, резкий рост совокупного объема государственных и частных внешних обязательств до 122,8% ВВП (или 260% от уровня экспорта в годовом эквиваленте) — против 95,1 и 184,5% в 2014 году. Дополнительный негативный фактор — уязвимость субнациональных долгов. В октябре 2015 года дефолт по долгу на $250 млн был зафиксирован у Киева, что повлекло за собой снижение его кредитного рейтинга — и с подобным сценарием, по мнению экспертов МГУ, могут столкнуться многие субнациональные заемщики. Согласно исследованию, существует четыре возможных сценария развития ситуации в украинской экономике. Какой из них реализуется, будет зависеть как от украинской стороны, так и от решений ее ключевых партнеров.
Ограниченный или масштабный дефолт
Один из сценариев — сценарий ограниченного дефолта. Речь идет о нарушении графика платежей по обслуживанию внешнего долга и принудительной реструктуризации долговых обязательств в сочетании с бюджетным кризисом — «секвестром расходов на 20–30%, просрочками по государственным контрактам, выплатам пенсий и зарплат бюджетников», — а также с ускорением инфляции и падением торговли, в особенности с Евразийским экономическим союзом (в ЕАЭС входят Россия, Белоруссия, Казахстан, Армения, Киргизия).
Вероятность этого сценария эксперты МГУ и РАН оценивают в 75%. Условия его реализации — дефолт Украины по обязательствам перед Россией (уже произошел), задержки в получении траншей от МВФ из-за сбоев в выполнении условий кредитования, отказ от свободной торговли с Россией и нарастание санкционного противостояния двух стран, увеличение разрывов между доходной и расходной статьями украинского бюджета.
Второй, наиболее пессимистичный сценарий, вероятность которого оценивается в 20%, предполагает «масштабный дефолт»: отказ от погашения «значительной части» внешнего долга, массовую невыплату пенсий и зарплат бюджетников, ускорение инфляции, резкое сокращение объемов торговли и «сокращение импорта энергоносителей до объемов, несовместимых с нормальным поддержанием функционирования украинской экономики и коммунальной инфраструктуры». Он сопряжен с приостановкой финансовой помощи из-за невыполнения требований МВФ, резким ростом военных расходов и сокращением налоговой базы на фоне обострения обстановки на востоке страны, невыполнением обязательств в рамках Соглашения об ассоциации Украины и ЕС, сохранением взаимных ограничений в торговле с Россией. Такой вариант возможен, если ухудшение макроэкономических показателей Украины будет настолько выраженным, что страна уже не будет соответствовать требованиям МВФ.
Сокращение ВВП в случае ограниченного дефолта составит 2–2,5%, в случае масштабного дефолта — от 7 до 9%. Из-за девальвации гривны и ускорения инфляции (до 16–20 или 40–45% в двух сценариях соответственно) снизятся реальные доходы населения. Сократится объем социальных трансфертов, вырастет дефицит бюджета, произойдет свертывание экспортных производств, ориентированных на рынки ЕАЭС, — с соответствующим высвобождением рабочей силы. На фоне нарастания неопределенности из-за проблем внутреннего спроса, колебаний обменного курса и острого дефицита заемных средств в экономике продолжится падение инвестиций: на 5–7% в случае ограниченного дефолта и на 10–12%, если дефолт будет масштабным. Сократятся объемы украинского экспорта в Россию и ЕС: в рамках сценария ограниченного дефолта — на $2,4 млрд и $2,5 млрд соответственно; в случае масштабного дефолта — на $3,4 млрд и $4,9 млрд.
В результате для восстановления показателей экономики до уровней 2013 года понадобится не менее трех лет при ограниченном дефолте и порядка пяти лет — при масштабном, а показатели докризисного 2008 года будут достигнуты не раньше 2020 года. «Украина потеряет не менее 12 лет для своего экономического развития», — резюмируют авторы.
Партнеры по несчастью
«Опасность кроется не в дефолте финансовой системы, а в том, что между ЕС и ЕАЭС располагается большая страна с многочисленным населением, хорошими предпосылками, которая находится в ситуации нарастающей катастрофы, — говорит декан экономического факультета МГУ Александр Аузан. — Последствия пойдут через нарушения разного рода технологических цепочек, делового оборота, торговых связей между Европой и Россией».
Даже в случае масштабного дефолта прямые безвозвратные потери ЕС, связанные с государственным долгом, не превысят $1,5 млрд, пишут авторы исследования. Безвозвратные потери для России могут составить $3,6 млрд в случае ограниченного дефолта — и до $4,55 млрд в случае масштабного. Россия — единственная из стран ЕАЭС — предоставляла Украине кредитные ресурсы, так что другие члены экономического союза «прямыми финансовыми последствиями дефолта Украины затронуты не будут».
Более существенными окажутся косвенные потери от государственного дефолта. По данным Нацбанка Украины, пишут эксперты МГУ, в евро было номинировано 8,3% внешних обязательств финансового сектора Украины ($1,2 млрд), 10,6% внешних обязательств компаний реального сектора ($6,2 млрд) и 24,9% межфирменных обязательств в рамках сделок прямых иностранных инвестиций ($2,3 млрд) — итого более $9,6 млрд, из которых не менее половины окажется под угрозой дефолта. Для России дополнительную опасность представляет возможность конфискации прямых иностранных инвестиций (порядка $14,7 млрд, по данным проекта ЕАБР «Мониторинг взаимных инвестиций стран СНГ»), однако вероятность такого события определяется политическими факторами, а не непосредственными последствиями дефолта по госдолгу, отмечают авторы исследования.
Еще два канала, по которым распространятся негативные последствия дефолта, — торговый и миграционный. В случае ограниченного дефолта Украины потери российских и европейских экспортеров составят $1,7 млрд и $3,4 млрд соответственно. Масштабный дефолт приведет к снижению европейского экспорта на Украину на $8,2 млрд, российского — на $3,6 млрд, оценивают авторы исследования. «Безвозвратные потери российских экспортеров, в зависимости от сценария, могут составить порядка $1 млрд и $2,2 млрд, безвозвратные потери европейских экспортеров — $1,6 млрд и $4,1 млрд соответственно», — пишут они.
Падение украинского экспорта влечет за собой и издержки поиска альтернативных источников поставок продукции. «Было нарушенное санкциями торговое взаимодействие, теперь к нему добавится нарушенное дефолтом финансовое. Что останется? Производства: они там есть, по обе стороны границы. Мы можем сколько угодно говорить об импортозамещении, но есть очень серьезные проблемы с ним в тех областях, где существовала тесная кооперация», — говорит Александр Аузан.
Критически важным для России, по мнению авторов исследования, станет снижение импорта с Украины гражданской машиностроительной продукции. Объем критически важного импорта машиностроения до 2013 года оценивался в $2 млрд. Объем безвозвратных потерь России на этом фоне эксперты оценивают в $0,3 млрд в случае ограниченного дефолта и $0,5 млрд в рамках полномасштабного. Для ЕС объем безвозвратных потерь, связанных с замещением импорта с Украины, не превысит $0,3 млрд и $0,6 млрд соответственно.
В рамках сценария масштабного дефолта потенциал вызванной кризисом миграции с Украины составляет 1,6 млн человек. Для ЕАЭС это означает дополнительные издержки в $0,3 млрд (большая часть которых придется на Россию), а для ЕС — с учетом более высоких издержек на размещение беженцев — в $5,7 млрд.
Обойтись без дефолта
Вероятность возврата к статус-кво декабря 2015 года, то есть сценария, при котором Украина погасит свой долг перед Россией, получит помощь от МВФ в полном объеме, своевременно выполнит все обязательства в рамках реструктурированной задолженности перед коммерческими кредиторами, а также вернется к режиму свободной торговли с Россией, коллектив экспертов считает близкой к нулю.
Этот вариант может привести к сдержанному росту ВВП — на 1,5–2% в 2016–2018 годах. Однако он связан падением платежеспособного спроса, спровоцированного мерами бюджетной экономии, необходимыми для поддержания стабильности государственных финансов. Дефицит бюджета в этом случае окажется равным 3,5–4% ВВП. Сальдо внешней торговли останется дефицитным — на уровне $3–3,5 млрд.
Низкую вероятность — в районе 5% — авторы присвоили и четвертому сценарию, предполагающему скоординированную международную помощь Украине. Неотложную «антидефолтную» помощь, которая позволит обслуживать внешние и внутренние обязательства, экономисты МГУ оценивают в $30–34 млрд за два года. Еще $55–60 млрд — «восстановительная» помощь, «минимально необходимая» для восстановления докризисных показателей развития на уровне 2008 года. Наконец, $82–90 млрд — «ресурсы развития», которые вывели бы страну на траекторию роста и улучшили показатели по сравнению с 2008 годом.
Таким образом, объем средств для достижения «сколько-нибудь амбициозных целей развития национальной экономики» Украины эксперты оценивают в $167–183 млрд в течение 2016–2017 годов. При таком развитии событий экономика Украины может расти на 3–5% в год, инвестиции — на 5% в год, годовая инфляция окажется равной 4–6%, бюджет сможет быть исполнен с трехпроцентным профицитом, а сальдо внешней торговли станет положительным — $8–9 млрд.
При сценарии ограниченного дефолта минимальный объем «антидефолтной» помощи в два раза превышает суммарный масштаб потерь России и ЕС, что не создает стимулов для ее выделения. Однако при масштабном дефолте потери ЕС оказываются сопоставимы с ежегодными масштабами «антидефолтной» помощи с его стороны. России же понадобятся дополнительные финансовые стимулы для участия в «коалиции доноров», полагают экономисты МГУ. Ими могли бы стать доступ на финансовые рынки ЕС (отмена финансовых санкций) и «твердые гарантии погашения Украиной задолженности перед Россией в полном объеме».
Какой смысл России и Европе идти на предоставление Украине финансовых ресурсов? «Во-первых, иметь расширяющуюся черную дыру рядом со своими границами плохо — и Польше, и Германии, и Белоруссии, и России», — объясняет Аузан. Во-вторых, это может стать поворотной точкой в отношениях между странами. Если у минского процесса появится экономическая составляющая, у него будет больше шансов на успех, полагает Аузан. «Если это чисто военно-политический процесс, мы уже видим, как он буксует. Если там появляется экономическая составляющая, где есть более широкие интересы большого региона, то, может быть, что-нибудь получится», — считает экономист.
Ольга ВОЛКОВА
Таблицу к статье можно посмотреть на сайте источника.
