Молва снова отправляет министра финансов Алексея Кудрина в отставку. Ему немало доставалось и в докризисные времена, а уж за последние полгода кто только не требовал головы министра финансов.
Выступили и левая оппозиция, видящая в нем заклятого либерала, и «экономисты-патриоты», обвинявшие его во вкладывании российских денег в «гнилые» американские бумаги, и представители партии власти, жаждущие найти «крайнего», на которого можно повесить ответственность за кризис, и даже всесильный замглавы президентской администрации Сурков, сурово прошедшийся по финансовой политике министра.
В новых кандидатурах на кресло министра финансов тоже недостатка нет: сначала называли банкира Андрея Костина, потом — бывшего зама Кудрина, ныне социального министра Татьяну Голикову, теперь чаще звучит имя министра обороны, экс-главы налоговой службы Анатолия Сердюкова…
То, что слухи об отставка Кудрина активизировались именно сейчас, вполне объяснимо: со дня на день начнется рассмотрение поправок в бюджет — 2009, которое, по сути, является принятием абсолютно нового — кризисного — бюджета. И какие бы утешительные слова о выполнении всех социальных обязательств не говорили при этом власть имущие народу, цифры обмануть невозможно.
А в новых цифрах бюджета — зияющая яма 90-миллиардного (в долларах) дефицита вместо недавнего гордого профицита, спад ВВП вместо недавнего лихого роста, 14-процентная инфляция вместо недавно утвержденной 8-процентной. А за фасадом этих цифр еще и существенное ослабление рубля, мощный всплеск безработицы, массовые задержки выплат зарплаты.
Между тем, представители властной элиты, которые вынашивают тайные и явные планы по смещению Кудрина, на самом деле должны ему в пояс кланяться за ту финансовую политику, что он проводил в «тучные» годы. Краеугольным камнем ее стало создание Стабилизационного фонда, который ныне распался на два (Резервный и Национального благосостояния), но суть свою не поменял: в него складывались сверхдоходы государства от торговли углеводородными ресурсами по высоким прежде мировым ценам. Именно такая политика создала для государства «подушку безопасности», которая позволила правительству более-менее достойно встретить кризис, и ответить на его первые вызовы примерно также, как отвечали все передовые экономики: выделением средств на «расшивку» узких мест.
Можно долго спорить туда ли, так ли и в тех ли объемах выделялись и продолжают выделяться антикризисные деньги (между прочим, неплохая сумма — порядка 6 трлн рублей), но факт остается фактом: если бы не финансовая политика министра Кудрина, упорно создававшего заначку и отбивавшего все атаки лоббистов на нее, тушить финансовый пожар было бы просто нечем.
Каково это — вступать в кризис без всякого резерва, можно справиться в Исландии, Ирландии, Литве или Эстонии: государствах, стоящих или уже перешагнувших грань дефолта. Да чего там далеко ходить: мы можем вспомнить и собственный опыт августа 98-го.
До сих пор можно слышать упреки в адрес министра финансов: мол, зачем надо было годами резервы копить, если в загашниках Центробанка они за 4—5 кризисных месяцев сократились едва ли не на треть. Так потому и сократились, что копились на «черный день». Вряд ли
Было бы лучше, утверждают критики Кудрина, если бы эти деньги вложили в инфраструктурные масштабные проекты: они бы работали на рост ВВП и давали бы в нынешних непростых условиях рабочие места. Даже если предположить, что эти деньги не были бы «по дороге» разворованы, что бы мы имели в результате? Десяток недостроенных мостов и магистралей. Они бы помогли пережить стране кризис? Абсурд! Собственно, у нас и сейчас недостатка в масштабных инвестиционных проектах нет: хоть Сочи-2014, хоть Владивосток — 2012.
Наконец, еще один традиционный упрек министру Кудрину: почему он инвестировал средства резервных фондов в американские ценные бумаги и поддерживал тем самым слабеющий американский доллар? Ответ очевиден: министр всего лишь играл по правилам, принятым в современном финансовом мире: он ориентировался на те бумаги, которые в этом мире имеют самый высокий рейтинг надежности и на ту валюту, которая имеет статус мировой резервной.
Будучи независимым экспертом, можно с легкостью подвергать сомнению надежность этих бумаг и крепость этой валюты, но будучи человеком при должности, отвечающим за финансы государства, выбирать какую-то иную политику, кроме той, что признана миром- это попахивает авантюризмом. Что же касается пресловутого доллара, то за последние месяцы он, как известно, сильно укрепился по отношению к рублю, заодно заметно подняв рублевую стоимость отечественных резервных фондов — что лишний раз подтвердило правоту курса министра Кудрина.
Из этого вовсе не следует, что Кудрин — безгрешен. Внимательный читатель этой авторской колонки знает, что автор этих строк неоднократно критиковал действия Минфина и его руководителя. Но развитие событий в кризисную пору, на мой взгляд, ясно показало: прокладывая свой курс в финансовом океане, в главном министр оказался прав.
Те, кто требуют «ритуального» жертвоприношения министра финансов, просто не отдают себе отчет, что тем самым рубят сук, на котором до сих пор им удалось усидеть. Во многом стараниями министра финансов Кудрина.
Дмитрий ДОКУЧАЕВ, редактор отдела экономики журнала «The New Times»
