«Хороший» ВТБ и «плохой» Банк Москвы

Распространенное в мире разделение санируемой кредитной организации на «плохой» и «хороший» банки пока не применяется в России. Пионером такой банковской «хирургии» в РФ может стать ВТБ, который собирается в мае 2016 года разделить Банк Москвы на «плохой» и «хороший» банки, причем «хороший» планируется присоединить к ВТБ.

Почему санация с разделением санируемого банка на «плохой» и «хороший» более эффективна?

Число санируемых банков в России стремительно растет, в настоящее время их уже 25 против 15 на начало года. В санируемых банках сконцентрировано 5,2% активов банковской системы и 30,8% корпоративной просроченной задолженности. Однако процесс оздоровления идет явно неэффективно.

Во-первых, санируемые банки массово нарушают нормативы. В августе нарушали нормативы 15 санируемых банков. Многие банки, например Мособлбанк и входящие в его группу Инресбанк и Финанс Бизнес Банк, непрерывно нарушают нормативы уже много месяцев подряд.

Во-вторых, санация может длиться многие годы. Например, два банка продолжают санироваться еще с прошлого кризиса. Это потенциальный мегасанатор «Российский Капитал» и Газэнергобанк, которые лечатся с 2008 года.

В-третьих, санация обходится государству чрезмерно дорого, в сотни миллиардов рублей. Примером является санация Мособлбанка.

Среди причин неэффективности – отсутствие продуманной стратегии и пренебрежение мировым опытом. Идея санации сводится лишь к тому, чтобы влить в санируемый банк деньги ЦБ, закрыв «дыру» в капитале, и отдать «больной» банк на лечение «здоровому». А если добровольных айболитов не найдется – то АСВ. Однако и с отбором докторов возникают проблемы: иногда банк-санатор оказывается еще более нездоровым, чем санируемый им банк. Пример – Пробизнесбанк, который санировал Газэнергобанк с 2011 года, но так и не досанировал. У санатора отозвали лицензию.

Банки-санаторы могут злоупотреблять своим положением, возникает эффект moral hazard – они начинают тянуть от государства все больше денег на санацию банка. Банки-санаторы не заинтересованы в быстром завершении санации. Ведь тогда придется возвращать сверхдешевые займы АСВ – как правило, под 0,51% годовых сроком на 10 лет. Кроме того, иметь в составе банковской группы санируемый банк, которому позволено нарушать нормативы, приятно и удобно. Ведь с его помощью можно улучшать свои показатели, например, используя санируемый банк в качестве мусорного ведра для собственных проблемных активов.

Все эти проявления указывают на то, что институт санации нужно реформировать. Для повышения эффективности этого института необходимо изучить и применить мировой опыт с учетом российской специфики.

Удивительно, что распространенное в мировой практике разделение санируемой кредитной организации на «плохой» и «хороший» банки до сих пор не применялось в России.

Смысл подобного разделения очевиден. По существу, «плохие», «токсичные» активы заражают «хорошие» активы, так как пока они смешаны, контрагенты и инвесторы негативно оценивают банк, его рейтинги низки, его способность фондирования (привлечения кредитов, депозитов и капитала) ослаблена. Он не может разместить акции на открытом рынке, ему сложно размещать облигации. Кроме того, репутация санируемого банка испорчена, что также затрудняет его деятельность. Наконец, разделение санируемого банка на «хороший» и «плохой» банки позволяет воспользоваться выгодами специализации: «хороший» банк будет заниматься собственно банковским бизнесом, а «плохой» – собиранием «плохих» долгов.

Рассмотрим несколько примеров разделения кредитной организации на «плохой» и «хороший» банки.

Пионером стал американский Mellon Bank, создавший в 1988 году «плохой» банк Grant Street National Bank, которому были переданы «плохие» долги на сумму 1,4 млрд долларов. Grant Street National Bank был ликвидирован после завершения сбора «плохих» долгов.

В 1992 году разразился шведский банковский кризис. Три из четырех самых крупных шведских банков оказались неплатежеспособными. Правительство Швеции по совету McKinsey учредило два «плохих» банка — Retriva и Securum. Retriva получил «плохие» долги Gota Bank'а, а Securum – банка Nordbanken. Издержки санации составили не более 2% ВВП Швеции.

Финский банковский кризис 90-х годов прошлого века вызвал коллапс двух самых крупных банков страны – Säästöpankki group/SKOP и STS Bank'а. Правительство создало «плохой» банк OHY Arsenal, которому были переданы «плохие» долги этих банков.

В начале 2009 года Citigroup передала проблемные активы на сумму свыше 700 млрд долларов «плохому» банку Citi Holdings.

В марте 2011 года Bank of America передал токсичные ипотечные кредиты «плохому» банку.

В 2010 году правительство Великобритании учредило «плохой» банк UK Asset Resolution для управления токсичными ипотечными активами Bradford & Bingley и Northern Rock. Этот плохой банк на конец III квартала 2013 года управлял ипотечными активами на сумму 62,3 млрд фунтов стерлингов.

В 2013 году Royal Bank of Scotland передал токсичные долги на сумму 38,3 млрд фунтов стерлингов «плохому» банку. В 2014 году Barclays Bank передал свои операции с биржевыми товарами и с инструментами с фиксированным доходом в «плохой» банк.

3 августа 2014 года Центральный банк Португалии сообщил о bailout на сумму 4,4 млрд долларов Banco Espírito Santo (BES). Из банка был выделен «хороший» банк Novo Banco, тогда как токсичные активы остались в старом банке.

Еще один пример был рассмотрен в моей прошлой колонке «Хороший и плохой» — это выделение из Parex Banka хорошего банка Citadele. В апреле 2015 года доля государства в капитале «хорошего» банка Citadele – 75% – была продана консорциуму международных инвесторов во главе с нью-йоркской компанией Ripplewood Advisors LLC.

Пионером такой банковской «хирургии» в России может стать ВТБ, который собирается в мае 2016 года разделить Банк Москвы на «плохой» и «хороший» банки, причем «хороший» банк планируется присоединить к ВТБ. Банк Москвы будет сохранен как юридическое лицо, он продолжит санироваться. «Хороший» банк будет в день своего создания присоединен к ВТБ. Таким образом, это будет сделано исключительно из юридических соображений. Первоначально ВТБ собирался присоединить к себе Банк Москвы целиком, но из-за нарушения норм «Базеля III» этот вариант не прошел.

Насколько нездоров Банк Москвы? Убыток по РСБУ за восемь месяцев 2015 года составил 53,6 млрд рублей. Доля просрочки в корпоративном кредитном портфеле на 1 сентября достигла 40,1%. Нормативы достаточности балансируют «на краю»: на 1 сентября норматив достаточности базового капитала Н1.1 был равен 5,74% при минимально допустимом значении 5%, норматив достаточности основного капитала Н1.2 — 6,62% (порог 6%), норматив достаточности собственных средств (капитала) Н1.0 — 10,87% (порог 10%). Хотя следует отметить: нормативы Банк Москвы не нарушает, что для санируемого банка необычно.

Почему эффективно решение разделить Банк Москвы на «плохой» и «хороший», а затем присоединить «хороший» банк к ВТБ? Это решение эффективно с точки зрения банковского управления – ведь проще продвигать единый банк, унифицировать линейку, вести один бренд. Тем более что бренд Банка Москвы был изрядно подпорчен скандалами, связанными с его прежним собственником Андреем Бородиным, который ныне скрывается в Великобритании. Это решение эффективно и с точки зрения бизнес-эффективности. Будут снижены издержки на бэк-офис, устранены дублирующие функции, сокращен фонд оплаты труда. По некоторым оценкам, сокращение численности персонала Банка Москвы может составить 20–25%. В условиях кризиса задача уменьшения издержек является особенно актуальной. Кроме того, будет устранена ненужная конкуренция между Банком Москвы и другими банками группы ВТБ.

Интеграция позволит достичь существенной экономии расходов как на уровне головных офисов, так и за счет оптимизации региональной сети, усилить контроль за рисками, повысить эффективность взаимодействия корпоративного и розничного бизнес-направлений. Реорганизация Банка Москвы – первый шаг по переходу группы ВТБ на платформу единого банка, предусмотренного стратегией развития группы.

Банк Москвы продолжит работу по плану финансового оздоровления, в рамках которого станут создаваться необходимые резервы и будет проводиться работа по возврату проблемной задолженности. Депозит от АСВ будет сохранен на балансе Банка Москвы.

Исчезнет ли совсем бренд «Банк Москвы»? После присоединения к ВТБ бизнес Банка Москвы перейдет под бренд «ВТБ» (с мая 2016 года). При этом использование торговой марки «Банк Москвы» на некоторый период времени будет сохранено. Решения о сроках использования торговой марки «Банк Москвы» и о наименовании отделений экс-Банка Москвы будут приняты позднее.

Интеграция Банка Москвы и ВТБ завершится после майских праздников 2016 года. Далее Банк Москвы как юридическое лицо будет существовать до окончательного завершения программы финансового оздоровления и работы по возвращению проблемной задолженности.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции