Россия вымирает: кто виноват, помимо COVID-19, и что делать?

Россию ждет рекордная за 14 лет убыль населения. Власти пока не могут исправить ситуацию. Однако рецепт спасения есть.

Население России сократится за этот год на 158 тыс. человек — это рекордный спад за последние 14 лет. Виноват, конечно, COVID-19, поэтому уже в 2022 году население России начнет расти. Так считают в правительстве, однако демографы с этой позицией не согласны. Коронавирус лишь ускорил убыль населения, которая идет уже несколько лет, а увеличить численность населения — задача крайне сложная, которую можно решить, но не за счет рождаемости. Что не так с нашей демографией и что нас спасет от вымирания?

Что случилось в 2020-м?

Мы стали вымирать быстрее.

За первое полугодие 2020 года в России родилось на 38,7 тыс. детей меньше, чем годом ранее (681 тыс. человек), а умерло на 28 тыс. больше (946,5 тыс. человек), опубликовал данные Росстат. Естественная убыль населения ускорилась за год на треть и достигла 265,5 тыс. человек. В предыдущие годы эта убыль хотя бы частично компенсировалась мигрантами. Но не в этот раз.

В этом, безусловно, есть вина СOVID-19. Но лишь отчасти. За апрель — июнь этого года число зарегистрированных умерших с COVID-19 в России составило 27 411 человек, сообщает Росстат. Население пошло на убыль задолго до пандемии.

Россия — уникальная страна, в том числе с точки зрения демографии. Мы по-особенному рождаемся и по-особенному умираем, так что демографические рецепты других стран нам не очень подходят. В чем наш особый путь?

Почему мы вымираем?

Мало молодых женщин и мало мигрантов.

Численность населения любой страны формируется за счет двух составляющих: естественного прироста или убыли (разницы между родившимися и умершими жителями страны) и миграционного притока. В России уже несколько лет умирает больше людей, чем рождается. Почему?

«Естественная убыль населения вызвана двумя факторами, — говорит заведующая лабораторией исследований демографии, миграции и рынка труда Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Алла Макаренцева. — Основной — неблагоприятная возрастная структура населения. На пике репродуктивных возрастов сейчас находится малочисленное поколение, родившееся в 1990-х годах. Оно будет определять рождаемость в ближайшее десятилетие, и по сравнению с ситуацией, когда ее определяло многочисленное поколение 1980-х годов рождения, число родившихся будет неизменно ниже».

Дополнительный фактор — непосредственно репродуктивное поведение молодых женщин. «Есть основания полагать, что поколение 1990-х годов рождения будет рожать первого ребенка позже и, вероятно, иметь в среднем детей меньше, чем предыдущее поколение», — продолжает Алла Макаренцева.

До 2018 года естественная убыль населения компенсировалась притоком мигрантов, но затем их число стало снижаться: из-за ужесточения миграционной политики, замедления экономики, невыгодного курса рубля. Население страны стало сокращаться.

В этом году ситуация усугубилась глобальным закрытием границ, из-за чего многие мигранты, у которых еще осталось желание работать и жить в России, не смогли покинуть родину. Вот цифры Росстата: в первом полугодии 2020 года миграционный приток составил лишь 48,8 тыс. человек, в то время как годом ранее — 134 тыс. человек. А ведь именно на рост миграции после окончания пандемии рассчитывают в правительстве, прогнозируя рост населения. Будет ли он, большой вопрос.

Раньше было лучше?

Вообще-то да.

Демографическая ситуация, в которой мы оказались сегодня, ухудшилась буквально на глазах. Еще несколько лет назад мы видели и стабильный миграционный приток, и более высокое число родившихся. «В 2014-м родилось 1,94 миллиона детей, а в 2019-м — 1,48 миллиона, разница почти в полмиллиона, — рассказывает Алла Макаренцева. — Это сильнейшим образом определяет динамику общей численности населения».

Рождаемость падает. Уже в 2017 году родилось на 11,3% меньше детей, чем в 2016-м. Однако за счет мигрантов 2017 год еще оставался в плюсе: население России увеличилось на 76 тыс. человек. Перелом произошел в 2018 году: нас стало меньше на 99,7 тыс. человек. Следующий, 2019 год принес убыток в виде еще 35,6 тыс. человек.

А что нас ждет дальше?

Продолжим вымирать. В базовом варианте прогноза.

«Число родившихся в 2021 году, скорее всего, окажется еще ниже прогнозов, сделанных до коронавируса, так как скажется отложенный эффект пандемии — пауза в беременностях, — говорит Алла Макаренцева. — Пока сложно сказать, какова будет сила этого эффекта и как долго он продлится».

Но даже когда пандемия окажется далеко позади, рассчитывать на естественный прирост населения не приходится. О причине мы уже упоминали: в детородный возраст вошли женщины, родившиеся в 1990-х годах, когда был серьезный демографический кризис.

Количество женщин репродуктивного возраста до 2032 или 2035 года уменьшится на 28%, заявлял почти три года назад Максим Топилин, занимавший тогда пост министра труда и соцзащиты. По его словам, рождаемость сегодня — «это не тот фактор, не тот инструмент и не тот элемент демографической политики, который может дать увеличение населения».

Эта позиция отражена и в демографическом прогнозе, который выпустил Росстат в декабре прошлого года. В нем сообщается, что естественная убыль населения будет сохраняться в России до 2030 года и компенсировать сокращение населения возможно исключительно за счет миграции. Наиболее вероятный, базовый вариант прогноза предполагал, что население России сократится к 2026 году до 143 млн человек.

Пессимистичный вариант прогноза подразумевает снижение не только рождаемости, но и миграционного притока. В этом случае население страны сократится до 134,3 млн человек.

Но есть еще и оптимистичный прогноз, который предполагает, что рождаемость вдруг начнет расти. Если реализуется этот сценарий, население России к 2036 году достигнет 150,1 млн человек. За счет чего может реализоваться этот сценарий? В прогнозе говорится, что повышению рождаемости будут способствовать дополнительные меры поддержки. Мы подошли к главному вопросу.

Как власти могут стимулировать рождаемость?

Никак.

Коэффициент рождаемости в России должен подняться с 1,62 в 2017 году до 1,7 в 2024-м. Такова цель нацпроекта «Демография». Для этого государство платит пособия на маленьких детей. Помимо материнского капитала, с 2017 года предусмотрено ежемесячное пособие на ребенка до трех лет для малообеспеченных семей.

В минувшем августе Минтруд отчитался: более миллиона семей с детьми до трех лет получают те или иные детские пособия. В том числе выплаты на первого ребенка получают 836,6 тыс. семей, чей доход ниже двух прожиточных минимумов на человека. Размер ежемесячного пособия равен региональному прожиточному минимуму, в среднем по стране это около 12 тыс. рублей в месяц. Ежемесячные выплаты на второго ребенка из средств материнского капитала получают 113,2 тыс. семей, и еще 105,1 тыс. семей получают пособия на третьего и последующих детей.

Очевидно, что любые деньги нужны молодой семье и будут восприняты с благодарностью. Но выполнят ли они свою главную цель? Повысят ли рождаемость?

Посмотрим на опыт выплаты материнского капитала. Пару лет назад РАНХиГС публиковала данные: благодаря программе материнского капитала рождаемость по вторым и третьим детям оказалась к 2012 году на 44% выше, чем если бы этих мер не было. Численно прирост рождаемости благодаря действию программы с 2007 по 2012 год эксперты оценили в 0,7—1,2 млн новорожденных.

Но есть нюанс. Реальные результаты этой программы мы сможем оценить только через 10—20 лет, когда женщины, на которых рассчитана эта программа, выйдут из репродуктивного возраста. Поясним, о чем идет речь.

По мнению директора Центра демографических исследований Института демографии ВШЭ Сергея Захарова, финансовая поддержка семей со стороны государства может вызвать изменения в так называемом календаре рождений. Это значит, что желаемое количество детей (для большинства российских семей это двое) может появиться в семье раньше, чем планировалось супругами изначально. Именно это произошло с введением материнского капитала: он «спровоцировал» родителей завести второго ребенка раньше, чтобы получить средства. Захаров отмечает, что с 2007 года в России наблюдался самый короткий за долгое время интервал между рождением первого и второго ребенка. Но уже в последние годы интенсивность рождения пошла на спад. Сколько окажется тех, кто, изначально мечтая о двух детишках, благодаря помощи государства решится на третьего и четвертого? Скорее всего, очень и очень мало.

Исторический опыт во всем мире показывает: решить вопрос низкой рождаемости деньгами нельзя. Деньги — и все блага, которые они несут, — играют любопытную роль в демографическом процессе. Отсутствие денег, неблагоприятные экономические условия, нестабильность — все это заставляет людей отказываться от рождения желаемого количества детей. Мы это видим на примере некоторых стран Южной Европы, таких как Италия, или же России 1990-х годов. Но если материальные условия будут благоприятными, семья родит столько детей, сколько задумала, и не больше. Стимулировать рождаемость, чтобы, скажем, в России все массово стали рожать по трое детей, невозможно, по крайней мере в рамках одного поколения. В качестве примера можно привести Западную Европу: так, во Франции рождаемость не меняется уже 30 лет, а в Швеции — около 60.

Более того, эксперты ЕС критикуют денежные выплаты на рождение детей и призывают правительства не применять подобные меры стимулирования рождаемости. Почему?

Дети — это надолго. Нормальная семья не будет принимать решение о пополнении семьи, рассчитывая лишь на выплаты до трех лет. Эти пособия могут стать решающим фактором в семьях малообеспеченных и малообразованных, чувствительных к любым денежным вливаниям со стороны государства, где неработающая мама получает одно пособие за другим. Как правило, это семьи, чей социальный капитал не очень-то и высок. Если и удастся повысить рождаемость в этой социальной группе, то что будет результатом? Усиление трансферных отношений и государственного патернализма в целом, а главное — порождение порочного круга бедности.

Значит, нам помогут мигранты?

Уже нет.

Поэтому ощутимый прирост населения в России может быть обеспечен только за счет миграции, причем довольно масштабной, практически единодушны сегодня демографы. С масштабами у нас проблемы.

Возвратная миграция, когда на историческую родину возвращались люди с русскими корнями, практически исчерпала себя. Сегодня основная масса мигрантов — это жители бывших республик СССР, но пик их приезда в нашу страну пришелся на 1990—2000-е годы, а в последние годы миграционный приток уже не покрывал естественную убыль населения.

Россия становится все менее интересной с экономической точки зрения, нас нельзя назвать дружелюбной страной по отношению к мигрантам. А в этом году приток почти остановился из-за глобального локдауна. И когда мир вернется к свободному перемещению между странами, сейчас предсказать невозможно.

На что похожа ситуация в России?

Ни на что. Мы уникальны.

У демографов есть термин «русский крест» — когда кривые рождаемости и смертности устремились навстречу друг другу, пересеклись и стали расходиться, демонстрируя все усиливающуюся естественную убыль населения.

Сочетание низкой рождаемости и высокой смертности — это следствие драматических демографических потрясений, которые испытала наша страна в годы Великой Отечественной войны и позже — во времена экономических и политических неурядиц 1990-х годов.

Удивительно, но и спустя 75 лет Вторая мировая война определяет демографию стран c наибольшими людскими потерями — России, Украины, Германии, Польши и Японии. Домой вернулось гораздо меньше потенциальных отцов, и перепады в численностях потенциальных родителей влияют на перепады в числе браков и рождений, и эти демографические провалы накрывают нас до сих пор, как эхо той войны. То есть разные поколения и сегодня имеют разную численность. И эти волнообразные перепады в численности влияют и на показатели смертности.

Кстати, демографическая яма 1990-х годов — это не только фактор «лихих девяностых», но, в большей степени, именно следствие войны, считает директор Центра демографических исследований Института демографии ВШЭ Сергей Захаров.

Но эхо войны — единственное, что роднит нас в демографическом плане с Германией, Польшей и Японией. Ситуация России уникальна, с ней может сравниться, пожалуй, только Украина, отмечает директор Института демографии НИУ ВШЭ Анатолий Вишневский. В чем эта уникальность состоит? В том, что у нас низкая рождаемость, характерная для развитых стран. Но зато продолжительность жизни и уровень смертности — на уровне развивающихся.

Кстати, а как у них?

Да тоже не очень.

Начнем с главного: сегодня нужной рождаемости нет нигде в западной цивилизации. 2,1 — столько детей в среднем должно приходиться на одну женщину для воспроизведения населения. В Италии на одну женщину приходится в среднем 1,4 ребенка, в Великобритании, Чехии, Дании и Австралии — 1,7 ребенка, в Швеции или Ирландии — 1,8, во Франции — 1,9. Необходимого для воспроизведения коэффициента в 2,1 нет ни в Германии, ни в США.

И тем не менее есть ощутимая разница между уровнем рождаемости в Италии и во Франции. Почему обе страны так отклоняются от среднего показателя по Евросоюзу в 1,58? Что отличает демографическую политику этих стран?

В Италии, как и в России, пытаются стимулировать рождаемость материально. Так, семьи с годовым доходом менее 25 тыс. евро в год могут получать ежемесячное пособие на ребенка до трех лет в размере 40 евро. Ранее пособие составляло 80 евро, но полагалось совсем бедным семьям с годовым доходом до 7 тыс. евро.

Повысить пособие и ввести единовременные выплаты — такие обещания часто звучат в предвыборную пору, но молодые итальянцы уже им не верят. Рождаемость в стране падает: если в 1971 году в стране было 5,3 млн детей, то в 2015-м — только 3,3 млн. К 2030 году показатель рождаемости может снизиться почти вдвое по сравнению с уровнем 2010 года, прогнозируют в итальянском министерстве здравоохранения. При этом Италия не понесла критические потери во Второй мировой войне и не попала в демографическую яму в 1990-е. В чем же причина?

Затяжной экономический кризис, массовая безработица, слабая вовлеченность женщин в работу (37% итальянок работают по сравнению со среднеевропейским показателем в 67—70%), что также сказывается на благосостоянии семьи. В такой ситуации пособие хоть в 40 евро, хоть в 80 не способно повысить рождаемость, говорят итальянские демографы и кивают на опыт Франции.

Во Франции не обещают новых пособий на новых детей. Нет в стране и специальной «детородной» политики. Зато в стране создана среда, которую ее жители посчитали благоприятной для того, чтобы рожать детей. Например, реальная возможность декретного отпуска для отцов, доступность рынка труда для матери с маленькими детьми, доступность яслей и детских садов, через которые проходит большинство детей, так как работают оба родителя. Доступность среднего и высшего образования.

Но, повторим, даже Франция не имеет достаточного уровня рождаемости для естественного воспроизводства. Проблему сокращения населения в странах Западной Европы решают с помощью миграции. Но она там немного другого качества. В то время как в России высшее образование становится все менее доступным даже для россиян, в Европе все больше стран вводят бесплатное образование в университетах, причем зачастую и для иностранцев (и французская Сорбонна была в числе первых, кто это сделал). Власти не боятся, что иностранный выпускник вуза решит остаться работать в их стране.

Что же нам делать?

Работать. Всем. Лучше.

Частичным решением проблемы для России могло бы стать сокращение смертности. В нашей стране за последние несколько лет в разы улучшилась ситуация по различным демографическим показателям: от младенческой или материнской смертности до продолжительности жизни. Однако они до сих пор сильно уступают не то что развитым странам Западной Европы и Северной Америки, а даже Чехии, Венгрии, Польше, Словакии, Словении, Эстонии — странам, чей уровень экономического развития сопоставим с нашим.

Например, показатели младенческой и материнской смертности в России в полтора раза выше, чем у наших бывших соседей по соцлагерю. Смертность детей до 14 лет — в два раза выше. Ожидаемая продолжительность жизни — на шесть лет ниже. Таковы данные Высшей школы организации и управления здравоохранением.

Достигнуть более «цивилизованных» показателей смертности — задача недешевая и небыстрая. Но есть способ добиться ее выполнения, как и добиться того, чтобы россияне не отказывались от желаемого числа детей, а мигранты не боялись ехать в Россию. Что для этого надо сделать? Вообще отказаться от борьбы с сокращением населения.

«Не существует отдельных эффективных мер для борьбы со снижением населения, это огромный блок политики, причем не только демографической, но и социально-экономической, — объясняет Алла Макаренцева. — Снижение смертности связано с качеством здравоохранения, образом жизни населения (в частности, доступностью спорта, практиками употребления алкоголя и т. п.). Поддержка рождаемости включает в себя материальные меры, доступность услуг по уходу за детьми и их воспитанию, расширение возможностей гибкой занятости. Кроме того, рождаемость определяется массой факторов, на которые невозможно воздействовать прямым образом. Миграционный прирост возможно усилить мерами законодательного характера, однако он во многом связан с экономической привлекательностью страны. Улучшению демографической ситуации в среднесрочной перспективе способствовал бы стабильный экономический рост».

Все просто. И почти невыполнимо.

Милена БАХВАЛОВА для Banki.ru