Первый зампред ЦБ Андрей Козлов является самой заметной и неоднозначной фигурой в банковском «министерстве». Мало кто сомневается в его профессионализме, однако при этом его обвиняют во многих неудачах регулятора.
Человек с Неглинной
Андрей Козлов — прирожденный банковский чиновник. За 16 лет своей трудовой деятельности он только три года провел вне системы главного регулирующего банка страны, но не добился «на стороне» значимых успехов. Он дважды покидал здание на Неглинной и дважды туда возвращался, понимая, что только эти стены как нельзя лучше ему подходят, а вне их он вряд ли будет чувствовать себя комфортно. Во всяком случае до сих пор так и было.
Свою карьеру Андрей Козлов начал в 1989 году со скромной должности экономиста валютно-экономического управления Госбанка СССР, куда пришел сразу после окончания Московского финансового института, учебу в котором пришлось проводить в два этапа — с двухлетним перерывом на службу в армии. Через год перешел в управление ценных бумаг, которое в 1992 году и возглавил. После отставки в 1994 году председателя ЦБ Виктора Геращенко дела его протеже не только не пошатнулись, но и пошли в гору, и в 1995 году и. о. главы ЦБ Татьяна Парамонова подписала приказ о назначении Андрея Козлова зампредом ЦБ — директором департамента ценных бумаг. Ему было в ту пору всего 30 лет, и до сих пор никому в ЦБ не удавалось побить этот рекорд — занять аналогичное кресло в таком «юном» возрасте. Через два года, в 1997-м, Андрей Козлов становится первым зампредом, а в августе 1998 года подает прошение об отставке, как сам потом объяснял,
Позвал его обратно вернувшийся в ЦБ Виктор Геращенко, который заменил экс-председателя Сергея Дубинина, вынужденного расплатиться за кризис потерей своей должности. Примечательно, что, когда в сентябре 1998 года в Госдуме утверждался новый совет директоров ЦБ, кандидатура Андрея Козлова прошла на удивление легко, так как ему удалось убедить депутатов, что ГКО были на тот момент единственно возможным и разумным инструментом покрытия дефицита бюджета. И что он перестал курировать рынок ГКО за несколько месяцев до дефолта, в знак протеста против данного решения правительства и ЦБ и подал в отставку, а теперь готов пытаться исправить ситуацию. Это ему, впрочем, не удалось, и в январе 1999 года Андрей Козлов покинул ЦБ. По одной из версий,
Вне системы
В мае 1999-го был создан банк «Русский стандарт», который бывший чиновник ЦБ возглавлял до марта 2000 года. По одной из версий, уйти с поста председателя правления банка его вынудил конфликт с собственником — Рустамом Тарико, который вмешивался в операционную деятельность банка и хотел как можно быстрее получить прибыль, а «Русский стандарт» первый год своей работы закончил с убытком в $1,7 млн.
Хотя сам Андрей Козлов уверял, что ему удалось создать «нормальный» финансовый институт и Рустам Тарико был недоволен его уходом. После «Русского стандарта» Андрей Козлов несколько долгих месяцев был безработным. Учитывая его деятельный и общительный характер, это было в общем-то нелегко. Впрочем, в его официальной биографии, размещенной на сайте ЦБ, указано, что в течение этого периода Андрей Козлов являлся «частным консультантом по проблемам реинжиниринга банковских бизнес-процессов». В конце 2000 года была создана туристическая компания «Мир Аэрофлота», которую он возглавил, но проработал здесь лишь до июня 2001 года.
То обстоятельство, что Андрей Козлов не задержался ни в «Русском стандарте», ни в «Аэрофлоте», многие наблюдатели восприняли однозначно: у него нет способностей к реальному бизнесу. «Козлов может лишь приказывать и контролировать, — считает президент Московской международной валютной ассоциации (ММВА) Алексей Мамонтов, который является одним из главных оппонентов и критиков Андрея Козлова, однако он не умеет выстраивать бизнес-план, добиваться реализации конкретных задач, налаживать связи, организовывать партнерство. Словом, ему не хватает всего того, что необходимо для реального бизнеса». «Достичь успехов в бизнесе дано не каждому, а опыт работы чиновником далеко не всегда в этом помогает», — заявил «Ф.» владелец консалтинговой фирмы, пожелавший остаться неназванным.
Однако по этому поводу есть и другие точки зрения. «Козлов поставил бизнес, который затем «оседлал» «Русский стандарт», — сообщил «Ф.» один из нынешних коллег чиновника, — он определил стратегическое направление банка. Но потом произошел конфликт с акционерами. Причиной могли послужить как банально размеры бонусов, так и разное видение бизнес-планов, сроков их реализации».
В августе 2001 года Андрей Козлов занял пост управляющего директора Добровольческого корпуса по оказанию финансовых услуг. Эта американская организация оказывает финансовые консультации странам с развивающейся экономикой. «Мне было очень приятно, что Андрей Андреевич занял такую должность, — вспоминает первый зампред комитета по кредитным организациям и финансовым рынкам Госдумы Павел Медведев, — в частности, стало проще получить любую информацию по законодательству разных стран. Данные предоставляли как в электронном виде, так и организовывали личные консультации с профессионалами в этой области».
А вот злые языки уверяют, что трудоустройство в Добровольческий корпус было далеко не самым желанным для самого Андрея Козлова, однако других мало-мальски приемлемых альтернатив (в частности, в финансовом плане) на тот момент не было, поскольку рынок труда насторожился после историй с «Русским стандартом» и «Аэрофлотом».
Три года мытарств вне системы Центробанка закончились в апреле 2002 года, когда Андрея Козлова пригласил в ЦБ на пост первого зампреда председатель Сергей Игнатьев, у которого не было своей команды. Он искал профессионалов, а Андрей Козлов с богатым опытом работы был одним из лучших кандидатов. Хотя есть и другая версия «третьего пришествия» Андрея Козлова в Центробанк: по мнению некоторых экспертов, его утверждению в должности первого зампреда могли способствовать силовые ведомства — отсюда и берет начало активная ныне борьба ЦБ с отмыванием денег.
Говорящая голова
Непубличный Сергей Игнатьев предоставил своему заму Андрею Козлову возможность говорить сколько угодно, и несколько месяцев истосковавшийся по живому общению чиновник с удовольствием давал интервью всем журналистам, которые в этом нуждались. До поры до времени это устраивало руководство ЦБ, пока Андрей Козлов не перегнул палку своими, мягко говоря, смелыми высказываниями. Он перенял эстафету Виктора Геращенко и, подобно ему, позволял себе на публике быть живым человеком, который не боится говорить то, что в узких кругах и так все знают.
Андрей Козлов мог с трибуны заявить о том, что в ЦБ из Госдумы приходят предложения «откровенно материального характера» и закон о страховании вкладов стал «предметом политических торгов», однако за него ЦБ «платить не намерен». Первый зампред уверял также, что на Банк России со стороны коммерческих банков «планируются ангажированные наезды», и предупредил, что регулятор даст достойный отпор.
В конце концов излишняя эмоциональность первого зампреда стала раздражать его руководство. Случалось даже, что после выступления Андрея Козлова, переданного лентами информационных агентств, ему звонил на мобильный Сергей Игнатьев, и подчиненный вынужден был оправдываться, что он говорил совсем не то, что поняли журналисты.
Летом 2004 года разразился банковский «кризис доверия», начало которому положил отзыв лицензии у Содбизнесбанка, когда регулятор впервые применил формулировку «за легализацию преступных доходов». Возникли проблемы на рынке межбанковского кредитования и наплывы вкладчиков. При этом главным виновником кризиса многие наблюдатели называли ЦБ, допустивший неосторожные высказывания и действия. Волна недовольства вылилась в кампанию против первого зампреда ЦБ, на которую, по слухам, было выделено $200 тыс.
Так, в интернете появился сайт, где был собран весь компромат на Андрея Козлова, а в июне 2004-го самодеятельные актеры, нанятые «оппозицией», перед зданием Содбизнесбанка надели маски и исполнили стриптиз с нелестным обращением к руководству ЦБ. Андрей Козлов смертельно обиделся на издания, опубликовавшие фривольные фото с перфоманса, причем
Под защитой
В июне «кризисного» лета 2004-го депутаты Госдумы направили президенту России, в ФСБ и Генпрокуратуру письмо, в котором выражали обеспокоенность ситуацией в банковской сфере: она, по их мнению, «стремительно ухудшается, приобретая характер кризиса». В письме утверждалось, что сейчас «мелкие и средние банки поставлены на грань выживания, а крупные испытывают серьезные трудности в финансировании клиентов». Виновником всего происходящего народные избранники сочли первого зампреда ЦБ Андрея Козлова и попросили дать оценку его действиям, назвав его строителем пирамиды ГКО и одним из организаторов дефолта 1998 года. Однако Сергей Игнатьев поддержал своего подчиненного и на пресс-конференции в Сбербанке, отвечая на вопрос «Ф.», заявил, что считает все эти обвинения необоснованными. «Все решения моего заместителя и председателя комитета банковского надзора принимаются с моего согласия», — заявил глава ЦБ. Потом с Сергеем Игнатьевым встретился президент и попросил его «действовать аккуратно» при наведении порядка в банковском секторе. После чего Андрей Козлов надолго замолчал, а слухи о его возможной отставке усилились. Поговаривали, что отставка Андрея Козлова была якобы той платой, которую Сергей Игнатьев должен был заплатить за продление своих полномочий на очередные четыре года. Правда, все обошлось, в декабре прошлого года полномочия главы ЦБ были продлены, однако Андрей Козлов довольно редко бывает на публике и вот уже два года никому не дает интервью. «Начальство не позволяет», — уверяют источники.
Неоднозначная конструкция
Свою стремительную карьеру сам Андрей Козлов объяснял профессионализмом и аполитичностью. Он всегда был в стороне от каких-либо «группировок», умудряясь сохранять хорошие отношения со всеми председателями ЦБ, под началом которых работал. К тому же рынок ценных бумаг, который Андрей Козлов первоначально курировал в ЦБ, в начале 90-х только-только зарождался, о нем мало кто имел понятие и каждый специалист был на вес золота. Андрей Козлов угадал, чем нужно заняться, и не упустил нужный момент. Причем он всегда гордился тем, что являлся родоначальником рынка гособлигаций, уверяя, что в 1998 году можно было обойтись без объявления дефолта по ним. «ГКО, которые он придумал, по своей сути вещь хорошая. И обвинения в адрес их создателя сравнимы с обвинениями человека, который сделал нож, а потом этим ножом кого-то зарезали, — уверяет президент инвестиционной компании «Антанта-капитал» Сергей Алексашенко (в 1995—1998 годах — первый зампред ЦБ), — виноват не тот, кто придумал и сделал, а тот, кто употребил изделие не по назначению». Такого же мнения придерживаются и многие другие участники рынка, опрошенные «Ф.».
Вместе с тем, как бы ни был хорош инструмент сам по себе, попадание его «в плохие руки» всегда портит имидж своего творца. «Архитектор обязан понимать, какой вред может принести его творение в случае «обрушения крыши», — комментирует Алексей Мамонтов, — необходимо было просчитать все риски и не побояться открыто и громко заявить о том, что близится коллапс, который нужно предотвратить. Профессионалу всегда важнее его репутация, нежели кресло».
Любимое детище
Наиболее значимое достижение Андрея Козлова за все время его работы в Банке России — введение системы страхования вкладов (ССВ). Многострадальный закон, регулирующий функционирование ССВ, законодатели «мусолили» в течение целого десятилетия. И вот наконец 27 декабря 2003 года он вступил в силу. Согласно документу, кредитным организациям давалось полгода, чтобы подать регулятору заявку на вступление в систему. Далее следовало два этапа отбора — первый длился девять месяцев (до 27 марта 2005 года), второй — полгода (до 27 сентября). Этот процесс до сих пор вызывает среди участников рынка множество дискуссий.
«На мой взгляд, было очень рискованно объединять между собой систему страхования и банковский надзор, — вспоминает депутат Павел Медведев, — с Козловым мы все время спорили по этому поводу, однако он был непреклонен».
Андрей Козлов настаивал на том, чтобы в ССВ могли вступить лишь те кредитные организации, которые соответствуют определенным требованиям (в частности, по финансовой устойчивости, достоверности отчетности, выполнению нормативов). Сотрудники ЦБ проводили проверки, которые, по сути дела, для финансового института были похожи на повторное получение лицензии на банковскую деятельность.
Лейтмотивом отбора в систему страхования стала борьба за прозрачность кредитных организаций. Андрей Козлов неоднократно заявлял, что ни один банк, который скрывает реальных собственников, не получит «входной билет». По большому счету сообщать о своих владельцах публично ЦБ не заставлял — ему было достаточно, чтобы он об этом знал. Тем не менее в процессе вхождения в ССВ многие финансовые институты раскрыли конечных бенефициаров публично. Так, к примеру, поступили банк «Возрождение», Собинбанк, национальный и инвестиционный банки «Траст», Конверсбанк. Последнему, правда, открытость собственников не помогла: банк все равно не стал участником системы страхования.
Другой важный аспект принятия банков в ССВ — борьба с «дутым» капиталом. «Знаю одного банкира, которому пришлось продать виллу на Лазурном берегу, чтобы закрыть дыру в капитале», — поделился Павел Медведев.
Но превратить отбор в ССВ в «зачистку» банковской системы (а именно это планировалось сделать изначально) не получилось: «кризис доверия» 2004 года заставил ЦБ, а соответственно и Андрея Козлова быть более осторожными — как в своих заявлениях, так и в действиях.
Вместе с тем наблюдатели находят множество недостатков в «повторном лицензировании». «Оно само по себе несло больше вреда, чем пользы, — уверен Алексей Мамонтов, — ни в одной стране, где вводилась система гарантирования вкладов, банки не подвергались дополнительным проверкам. Хочешь участвовать — пожалуйста, только плати взносы. У нас же началась тряска всех банков — и «плохих», и «хороших»». Любопытно, что Павел Медведев, который изначально придерживался аналогичной точки зрения, через два года изменил свое мнение. «Я был настроен категорически против проверок, — сказал «Ф.» депутат, — и действительно, все банковское сообщество пережило тяжелый стресс. Но игра стоила свеч. Банки, вошедшие в систему страхования, теперь обязаны всегда соответствовать критериям, по которым они были приняты. Надзор стал более качественным, а это значит, что вся банковская система станет более устойчивой».
Но и сама процедура проверок вызывает много вопросов. По словам Алексея Мамонтова, применение так называемых мотивированных суждений при оценке банка «открыло широкий простор для чиновничьего произвола и масштабной коррупции», поскольку здесь используются не точные юридические категории и нормы, а «интуиция, «понятия» и «мнения»». «Судьбы банков нередко решаются в зависимости от симпатий или антипатий к ним или к их руководителям со стороны заинтересованных лиц», — отмечает президент ММВА.
Регулятор при оценке финансовой устойчивости использовал балльный метод: составлялся ряд вопросов к банку, по каждому из которых комиссия выставляет оценку — от 1 («всегда выполняется») до 4 («никогда не выполняется»). Банк получает «входной билет», если средний балл не превышает 2,3. «Балл 2 определяется как «в основном соответствует» каким-либо критериям, а балл 3 — как «частично соответствует», — отмечает Алексей Мамонтов. — Этот набор близких понятий лишний раз показывает, как зыбка грань между той или иной оценкой и соответственно между вынесением того или иного решения. Достаточно просто выставить банку побольше троек, чтобы заблокировать ему доступ в ССВ или побольше двоек — и путь в систему открыт».
«Банковскую науку нельзя отнести к разряду точных, — говорит Павел Медведев, — здесь, безусловно, присутствует субъективизм. Проблема в том, что российский банковский надзор очень молод, поэтому возникают недоверие к нему и всяческие обиды. А вот, например, в Англии или Германии решение регулятора является истиной в последней инстанции».
Не говорит в пользу качества проверок и отзыв лицензии летом прошлого года у Международного банка экономического развития, который всего за три с половиной месяца до этого инцидента стал участником системы страхования. Недавно произошел и второй страховой случай — ЦБ отозвал лицензию у Роскомветеранбанка.
«Финанс» неоднократно писал о том, что, по словам некоторых участников рынка, отбор в ССВ для банков сопровождался существенными расходами (от $30—50 тыс. на первом этапе отбора и до $1 млн — на втором). В частности, на рынке действовали некие посредники, предлагающие за определенное вознаграждение «все устроить» (далеко не всегда, забрав деньги, они выполняли свои обещания). «Однако сам Андрей Козлов взяток никогда не брал, — говорит Алексей Мамонтов, — я уверен в этом на 100%. Ведь на рынке о подобных вещах становится известно очень быстро. У Козлова много других недостатков, но только не жажда «грязных» денег».
Такого же мнения придерживаются многие другие собеседники «Ф.». Некоторые из них вместе с тем упрекают первого зампреда ЦБ в злопамятности. «Если он по каким-то причинам поссорился с руководством кредитной организации, то не стоит ей в будущем ждать пощады», — сообщил «Ф.» банкир, пожелавший остаться неназванным. Но другой эксперт высказал мнение, что такое поведение вполне обоснованно. «Козлов привык быть последовательным: если куратор надзора указал банку на недочеты и предупредил, что в следующий раз это с рук не сойдет, то не выполнить свое обещание — значит подорвать авторитет», — поделился собеседник «Ф.». По его мнению, «пострадавшей» стороне проще всего представить дело на суд окружающих не в деловой плоскости, а в личностной: «Мол, я у него девушку отбил в десятом классе, вот он мне до сих пор и мстит». И уж так повелось, что подобная аргументация «потерпевшего» воспринимается и запоминается лучше, чем «несправедливые» претензии к нему по поводу нарушения нормативов или отмывания денег.
Многие наблюдатели считают, что субъективизм проверяющих чиновников при отборе банков в ССВ привел к тому, что в нее вошло довольно много «нездоровых» финансовых институтов. «В частности, у меня вызывают вопросы многие банки с Кавказа, — поделился зампред комитета по кредитным организациям и финансовым рынкам Госдумы Анатолий Аксаков, — хотя думаю, что в течение ближайших двух лет там будет наведен порядок». Правда, по мнению Павла Медведева, участники рынка переоценивают склонность «южных» кредитных организаций к легализации преступных доходов и финансированию терроризма. «Типичный случай, когда основной деятельностью мелкого финансового института является выдача кредитов на откорм овечек, — говорит депутат, — это настолько наивные банки, что вряд ли вообще знают схемы обналичивания».
По мнению Алексея Мамонтова, несмотря на проверки ЦБ и работу силовиков, за два последних года «система отмывания» практически не пострадала. «Произошло лишь перераспределение потоков легализуемых средств из одних банков в другие, в частности те аффилированные с заинтересованными чиновниками кредитные организации, которые после «тщательного» отбора вошли в систему страхования», — говорит эксперт. «Возможно, есть банки, которых приняли в систему страхования зря, но не знаю ни одного финансового института, которого зря не приняли», — парирует Павел Медведев.
Хотя с последним высказыванием вряд ли согласятся те кредитные учреждения, которые до сих пор пытаются оспорить решение регулятора. После того как закончился второй этап отбора, финансовые институты, получившие отказ, имели право подать две апелляции — сначала в комитет банковского надзора, который курирует Андрей Козлов, а если там откажут — то председателю Центробанка. В середине января ЦБ объявил, что все апелляции рассмотрены, а значит, выполнены все предусмотренные законом процедуры по допуску банков в ССВ. Сегодня ее участниками являются 932 кредитные организации, а 191 за время всей эпопеи отбора получила отказ.
Однако у «аутсайдеров» осталась возможность оспорить решение регулятора в суде. Причем в ноябре прошлого года в защиту непринятых кредитных организаций выступила ММВА, которая пообещала оказать всяческую поддержку (в том числе юридическую) тем, кто решит подавать иск. Для «обиженных» кредитных организаций ассоциация провела специальное совещание. Как уверяет Алексей Мамонтов, около 30 банков, обратившихся в ММВА, подали иски, а некоторые финансовые институты уже выиграли дело в первой инстанции. Однако до сих пор Агентство по страхованию вкладов не внесло в реестр банков — участников системы ни один финансовый институт, который добился бы этого через суд. Многие участники рынка, в числе которых и сам Андрей Козлов, довольно скептически относятся к подобным искам. Ведь банку необходимо доказать некомпетентность или предвзятость сотрудников ЦБ, а сделать это довольно проблематично. К тому же на все судебные процедуры уйдет не один месяц, а запрет на привлечение депозитов от частных лиц многие не принятые в ССВ банки уже получили.
Человек-новость
Банкиры по вполне понятным причинам критиковать Андрея Козлова не решаются, причем зачастую даже анонимно, а в официальных комментариях говорят про него в основном только хорошее. «Это очень деловой, здравомыслящий человек, сильный профессионал, достаточно амбициозный, глубоко изучающий вопросы, — комментирует председатель правления омского Мираф-банка Андрей Беспятов, — однако просматривается заинтересованность лиц, которые стоят за его спиной. Напрямую в ангажированности его обвинить нельзя, какое-то влияние каких-то сил он в любом случае испытывает, но, на мой взгляд, это не вредит банковскому сектору. Для него работа Андрея Козлова, несомненно, очень полезна».
Бывшие коллеги по ЦБ, с которыми у Андрея Козлова не всегда были гладкие отношения, тоже не держат на него зла. «Те предложения, которые Андрей Козлов вносил по реформированию системы, правильны, — уверяет Сергей Алексашенко, — он делает банковскую систему более надежной и прозрачной».
Независимые от ЦБ источники тоже в целом довольны работой первого зампреда ЦБ. «Настойчивость, целеустремленность, профессионализм», — так охарактеризовал основные качества первого зампреда ЦБ замруководителя ФАС Андрей Кашеваров. «Когда меняются правила игры, всегда будут недовольные — вне зависимости от того, в какую сторону сделаны изменения, — уверен генеральный директор агентства «Русрейтинг» Ричард Хейнсворт, — претензии всегда могут быть, но если мы сравним профессионализм Козлова с его предшественником, курирующим банковский надзор до его прихода, то это просто земля и небо».
Анонимный источник охарактеризовал Андрея Козлова как «адекватного» чиновника, который в целом понимает потребности банков и выступает против «откровенно маразматических правил и норм ЦБ». «Андрей Козлов — один из немногих чиновников, кто не боится брать на себя ответственность», — считает заместитель гендиректора Агентства по страхованию вкладов Андрей Мельников.
Все без исключения подмечают харизматичность первого зампреда, его умение выступать и располагать к себе собеседника. Особенно любят его выступления журналисты, так как знают: если на мероприятии будет первый зампред, новости гарантированы, да еще какие. «Он говорит не как бюрократ, а как банкир, который знает свое дело и вникает в проблему», — уверяет Ричард Хейнсворт.
Причем он умеет эту проблему доходчиво объяснять, когда дело доходит до разъяснений и комментариев. Это куда понятнее, чем инструкции и другие нормативные документы ЦБ, читая которые с трудом узнаешь родной русский язык. «Это очень искренний человек, преданный банковской системе, желающий все сделать, чтобы она была современной и конкурентной, — добавляет депутат Анатолий Аксаков, — может быть, эмоции его иногда подводят, ведь всегда есть противники руководителей такого уровня, естественно, они пользуются излишней эмоциональностью. Но лично у меня его искренность вызывает доверие».
«Он очень демократичен по отношению к своим подчиненным, — вспоминает начальник ГУ ЦБ по Новосибирской области Екатерина Жаботинская, — я его давно знаю, еще с того времени, когда он работал в управлении ценных бумаг и часто к нам ездил. Он многих звал по имени, его тоже, и сегодня, несмотря на то, что он уже в другом ранге и возрасте, мальчишество — в хорошем смысле — в нем осталось. Он профессионален, всегда стремится внедрить
А вот то, что Андрей Козлов абсолютно не употребляет спиртное, хорошим качеством никто не считает. В России это вызывает подозрение. Хотя этот недостаток в глазах соотечественников компенсируется тем, что первый зампред ЦБ очень любит футбол.
Контролировать все
Андрей Козлов всячески охраняет полномочия Центробанка. Так, он выступает против идеи саморегулирования в банковском сообществе, и по его инициативе Банк России обратился в Госдуму с просьбой не распространять закон о саморегулируемых организациях (СРО) на банковский сектор. Ведь передача части полномочий ЦБ банковским ассоциациям ослабит аппаратный вес первого заместителя председателя ЦБ. По его мнению, банковские СРО могут устанавливать правила корпоративного поведения, разрабатывать рекомендации по работе на рынке межбанковского кредитования и даже следить за системами кредитных бюро и гарантирования вкладов. Они могут делать все, кроме главного — надзирать сами за собой. Однако прежде — еще во время своего «первого пришествия» в Центробанк — Андрею Козлову не удалось отстоять право ЦБ регулировать деятельность банков на рынке ценных бумаг. Этим стала заниматься ФКЦБ (теперь — ФСФР).
«Нам, банкам, пока прощают незначительные ошибки»
ВЛАДИМИР РОМАНОВ, председатель правления банка «Электроника»:
— За последние три года никто не сделал больше, чем Андрей Козлов в сфере банковского надзора. То, что он делает, это очень своевременно. Можно по-разному оценивать способы решения проблем и их издержки. Но такие масштабные процессы, какие начал Андрей Козлов, не обходятся без перегибов. Главное, что само направление этих изменений абсолютно верное, время выбрано правильное, действия продуманные и логичные. И это, безусловно, вызывает уважение. Нам, банкам, пока прощают незначительные ошибки и дают возможность их исправить и по-иному на себя посмотреть. Если бы не жесткие действия ЦБ, банковская система России рисковала бы остаться на периферии российской экономики. Развивающиеся отрасли обошлись бы без нас, воспользовавшись помощью западных банков.
Цель — статус и власть
Многие наблюдатели отмечают, что одним из самых главных качеств Андрея Козлова является непоколебимость и склонность идти до конца. Если чиновник принял какое-то решение, то оно с его точки зрения будет единственно верным. Одни считают это достоинством, поскольку его должность предполагает сухость и твердость. Другие придерживаются иной точки зрения. «В некоторых тонких ситуациях «упертость» неоправданна и даже вредна. Козлову не хватает в этом чувства меры, — отмечает один из коллег первого зампреда, — иногда было бы неплохо остановиться и оглянуться по сторонам». Хотя председатель правления Мосстройэкономбанка Алексей Гуськов считает, что Андрей Козлов создал хороший диалог между чиновниками и банкирами: «ЦБ обсуждает с банковским сообществом важнейшие нововведения и прислушивается к его мнению». Некоторые наблюдатели говорят, что первому зампреду присуща гигантомания и мания величия: любой проект должен иметь приставку «мега», иначе не стоит за него браться. Все участники рынка, опрошенные «Ф.», не допускают мысли, что Андрей Козлов когда-либо брал взятки. Его интересует другое — высокий статус и власть. Потеря кресла первого зампреда ЦБ для него была бы сильнейшим ударом.
«Не может быть одного виновного в масштабных ситуациях»
НИКОЛАЙ ГУСМАН, председатель правления Русславбанка:
— Андрей Козлов очень последовательный человек — за каждым его форматным обещанием всегда следовали соответствующие действия. Это могли быть прогнозы возникновения проблем у банковской системы или введение новых нормативов. Существенно то, что объявленная заранее позиция впоследствии была реализована. Для руководителя такого звена это очень важное качество. Что касается обвинений Андрея Козлова в кризисах 2004 и 1998 годов, то я думаю, что не может быть одного виновного в столь масштабных ситуациях. Причиной кризиса, к примеру, 1998 года стала неумелая работа как минимум нескольких институтов управления государством и рынком.
«Профессионал — это полдела»
ПАВЕЛ БОЙКО, президент Инвестсбербанка:
— Российская банковская система достаточно молода и для того, чтобы ее становление прошло как можно удачнее, чтобы она стала стабильной и инвестиционно привлекательной, необходимо, чтобы у ее руля стояли профессионалы, четко знающие свое дело, умеющие видеть перспективу и просчитывать результат своих действий и решений. Однако профессионал — это полдела, а собрать команду единомышленников под силу только харизматичной личности. Андрею Козлову это оказалось по плечу. Результатом чего стали необходимые российской экономике законы, создание системы страхования вкладов и кредитных бюро. Очень важно, что выдвигаемые проекты необходимы для деятельности работающих банков, а не теоретиков.
«Система еще далека до идеального состояния»
АЛЕКСАНДР ПЕРОВ, эксперт Центра политической конъюнктуры России:
— Из всех руководителей Банка России именно Андрей Козлов вызывает наибольшую критику у представителей банковского сообщества. Однако это неудивительно, учитывая те задачи в сфере проведения надзорной политики, которые возложены на него в ЦБ. Позиция его в данном вопросе проста. Российская банковская система еще весьма далека до идеального состояния: чтобы ее укреплять, необходимо в том числе среди прочих мер проводить «зачистку» системы от слабых и ненадежных игроков. Как он сам образно про себя выразился: мы санитары леса, а санитаров леса не любят. Андрей Козлов является твердым сторонником усиления надзорных функций ЦБ и расширения ответственности банков. Все это, естественно, также вряд ли вызывает восторг у представителей отечественного банковского сектора. Банкиры, со своей стороны, считают, что банковская система должна развиваться спокойно и без потрясений, а как раз здесь Андрей Козлов, по мнению многих из них, своими инициативами вносит большой фактор нестабильности. В этой связи его называют идеологом «управляемого стресса» в банковской системе.
Наталья ШАКЛАНОВА, Кирилл ГУМАНКОВ
Фото: «Новые Известия»
