Газпромбанк и англо-французская нефтяная компания Perenco могли быть задействованы в коррупционной схеме с выплатой взяток топ-менеджерам венесуэльской Petróleos de Venezuela SA (PDVSA). Об этом сообщает Reuters со ссылкой на знакомый с ситуацией источник.
Представители Perenco отказались от комментариев, в Газпромбанке и PDVSA не смогли отреагировать на ситуацию оперативно, пишут «Ведомости».
Накануне прокуратура Южного округа штата Флорида сообщила о том, что бывший исполнительный директор по финансовому планированию PDVSA Абраам Ортега признал вину в получении взятки в 5 млн долларов в обмен на предоставление преференций российскому банку и французской нефтяной компании, сообщало РБК. Названия организаций в заявлении прокуратуры не приводятся, однако уточняется, что и банк, и компания были миноритарными акционерами в совместных с PDVSA предприятиях.
Ортега признался, что был замешан в мошеннической схеме по выводу из нефтегазовой компании 1,2 млрд долларов, а также признал вину в получении в виде взяток 12 млн долларов за участие в коррупционной схеме, связанной с кредитованием и валютным контрактом венесуэльской компании.
Бизнес в Венесуэле был у структуры Газпромбанка GPV LAV (входит в GPB Global Resources), которой принадлежит 40% компании в Petrozamora — СП с PDVSA. В ноябре 2013 года Газпромбанк, GPB Global Resources, Petrozamora и PDVSA подписали соглашение о предоплате в размере до 1 млрд долларов для финансирования инвестиционной программы и операционной деятельности. В апреле 2015 года Национальное собрание Венесуэлы разрешило Petrozamora приобрести четыре месторождения в районе озера Маракайбо, что позволило компании утроить свои запасы нефти.
В III квартале 2016 года Газпромбанк продал 83% GPB Global Resources за 248,4 млн долларов. Покупатель не раскрывался. По информации РБК, актив мог перейти к менеджменту GPB Global Resources. Согласно информации на сайте компании, ее продолжает возглавлять первый вице-президент Газпромбанка Борис Иванов, несмотря на выход банка из актива.
Комментарии
Это другая ситуация. Взяткополучатель сам признался во всем и рассказал когда, за что и от кого получал. Налицо колоссальные репутационные риски. Увы.