На этой неделе в Питтсбурге лидеры G20 посвятят много времени вопросам не важным и только краем коснутся острых вопросов, стоящих перед ведущими экономическими державами. Отчасти это связано с тем, что во многих странах появилось — прежде всего, у политических элит — ощущение того, что глобальный кризис заканчивается. Отчасти — с тем, что самые острые вопросы слишком болезненны для обсуждения.
По сравнению с осенью прошлого года настроение сильно улучшилось. Дело не только в появившихся в Америке и Европе «зеленых ростках» нового подъема. Часть проблем решается сама собой: американские домохозяйства стали больше сберегать, а китайское правительство пытается повысить внутренний спрос. Таким образом, исправляется один из глобальных перекосов, которые привели к кризису. Часть проблем временно отодвинута в будущее: увлекшись фискальным стимулированием, правительства развитых стран не могут не столкнуться с необходимостью балансировать бюджеты и повышать процентные ставки. У китайского правительства свои проблемы: хороших примеров осуществления масштабных и долговременных инфраструктурных проектов без развитой системы политической подотчетности пока нет. Однако и необходимость сокращать социальные расходы, и неизбежность болезненных банкротств впереди. В Питтсбурге будут говорить о не важном: об ограничениях на бонусы банкиров (эта проблема неразрешима в госбанках и не проблема в банках частных), о новых требованиях к банковским резервам (вряд ли США собираются обращать внимание на мнение других стран в этом вопросе) и о роли МВФ/Мирового банка (развивающиеся страны никак не могут взять в толк, что большая роль — это большая ответственность).
А говорить надо о растущем протекционизме. Протекционистские меры не всегда попадают на первые страницы газет, как это было с решением американского президента повысить импортные тарифы на китайские шины и ответными мерами Китая. Свежий отчет Center for Economic Policy Research (CEPR) показывает, что страны G20, поклявшись бороться с протекционизмом, ввели в действие 121 меру, изменившую правила игры в пользу национальных компаний за счет дискриминации части иностранцев. Только 5% товарных позиций и только 1/5 секторов экономики не затронуты этими мерами. Россия, к сожалению, является одним из мировых лидеров в губительной гонке протекционистских барьеров — 20 мер, по подсчетам специалистов CEPR. Кроме России ряд стран — Китай, Индия, Индонезия, Англия, США, Германия, Франция и Польша ввели ограничения, ухудшающие условия торговли для более чем 100 торговых партнеров. То, что в одной компании с нами ведущие мировые экономики, не утешает. Протекционистские меры наносят, как правило, вред национальным экономикам сами по себе, однако вред от «торговых войн» гораздо выше. А то, что эта тема болезненна для обсуждения, должно быть лишним аргументом в ее пользу.
Константин СОНИН
