В начале этой недели Национальный банковский совет (НБС) должен рассмотреть концепцию создания федерального банка развития на базе Внешэкономбанка. Впрочем, говорить об окончательной победе главы ВЭБ Владимира Дмитриева еще рано.
Прежде чем получить новые полномочия, возглавляемому им банку, скорее всего, придется отказаться от обслуживания госдолга и управления пенсионными деньгами.
До сих пор считалось, что главным противником дмитриевской концепции является МЭРТ. Дело в том, что федеральный банк развития, в случае его появления, станет основным претендентом на освоение пятимиллиардного инвестфонда, который Герману Грефу удалось сформировать, преодолев сопротивление министра финансов Алексея Кудрина. Соответствующие ресурсы были выделены МЭРТ из средств свято хранимого главой Минфина стабфонда. Позаботился Греф и о создании инфраструктуры для их распределения, взяв под свою опеку Российский банк развития (РосБР). Весной прошлого года наблюдательный совет РосБР возглавил замминистра экономического развития Виталий Савельев, а в конце 2005 года другой бывший заместитель Грефа, Юрий Исаев, стал председателем правления РосБР.
Однако концепция Владимира Дмитриева предполагает фактическое «растворение» РосБР во вновь создаваемом банке развития. Ядром же его должен стать ВЭБ, патронируемый Кудриным. Не случайно возникшую коллизию наблюдатели объясняли давним противостоянием руководителей МЭРТ и Минфина.
И, казалось бы, Греф проиграл. В конце сентября Юрия Исаева на посту председателя правления РосБР сменил бывший внешторгбанковец Сергей Крюков, считающийся креатурой Дмитриева. НБС принял к рассмотрению вариант создания федерального банка развития, предложенный главой ВЭБ. И даже Греф заявил о целесообразности передачи банку развития функций по управлению средствами инвестфонда.
Но как раз в это время последовал удар «с тыла». На минувшей неделе глава департамента финансовой политики Минфина Алексей Саватюгин сообщил, что ведомство собирается реанимировать идею пятилетней давности и «выделить из ВЭБ функции долгового агентства». Это не только уступка Грефу, заявлявшему, что банк развития не должен заниматься обслуживанием госдолга. Это еще и прецедент. Теперь у Дмитриева нет гарантий, что, лишив ВЭБ части его нынешних полномочий, связанных с обслуживанием внешнего долга, Минфин не пойдет дальше и не попытается отобрать у госбанка статус государственной управляющей компании, в распоряжении которой находится 95% пенсионных накоплений.
«Мы не настаиваем на том, чтобы институт развития был наделен этими функциями,— говорит Дмитриев, предчувствуя такой поворот событий,— но рекомендуем оставить новому ВЭБ возможность управлять средствами «молчунов«— это целесообразно с точки зрения здравого смысла и затрат».
В свою очередь невысокую доходность инвестирования пенсионных денег Дмитриев объясняет ограниченным перечнем инструментов, в которые ВЭБ может их вкладывать.
Однако доводы руководителя госбанка выглядят не слишком убедительно в свете появившихся в британской прессе сообщений о том, что прежний председатель ВЭБ Владимир Чернухин за 72 млн фунтов стерлингов купил бывшее здание Midland Bank в лондонском Сити. А Чернухин, заработавший, как теперь выясняется, солидное состояние, возглавлял ВЭБ в ту пору, когда банк только приступал к управлению пенсионными деньгами.
И если Дмитриев будет и впредь ратовать за то, чтобы госдолги и пенсионные средства остались в обновленном ВЭБ, то его оппоненты сумеют должным образом воспользоваться информацией о «миллионах Чернухина». Например, когда встанет вопрос о назначении руководителя банка развития.
Александр БИРМАН
