«Я помню, Назарбаев всегда возмущался, что я посмел размыть его долю»

​

Вчера стало известно, что бывший руководитель БТА-банка Мухтар АБЛЯЗОВ, уехавший в 2009 году в Лондон, получил политическое убежище в Великобритании. За его спиной масса судебных исков, борьба с политическими оппонентами в Казахстане и национализация одного из крупнейших банков в СНГ. В интервью обозревателю РБК daily Альберту КОШКАРОВУ г-н Аблязов рассказал, почему БТА-банк, планировавший войти в число крупнейших международных финансовых институтов, оказался банкротом и какую роль в этом сыграло правительство Казахстана.

— С того времени как вы переехали в Лондон, не занялись еще каким-то бизнесом?

— Нет. Мне важнее сохранить то, что у меня осталось. Тем более что многие проекты заморожены, а в таком состоянии их трудно развивать.

— Как вы прокомментируете последние события вокруг московского БТА-банка?

— Там ничего по сути не поменялось. В числе собственников остается казахский БТА, которому принадлежит чуть более 22% акций. Он пытался предъявить претензию, что его доля должна быть больше, но в России все суды проиграл. Хотя, замечу, на этом те, кто стоит за казахским БТА, не остановились. У нас есть переписка правительства Казахстана с администрацией президента России Дмитрия Медведева, где казахская сторона постоянно просит помочь получить контроль над московским банком. Например, есть письма с просьбой к Банку России отозвать лицензию у московского БТА. То есть задача у казахской стороны не столько в том, чтобы получить какую-то экономическую выгоду, а в том, чтобы разрушить мой бизнес.

— Но представители «Самрук-Казыны», напротив, декларируют, что намерены собрать все активы в СНГ, чтобы расплатиться с инвесторами.

— Это не так. Они просто пытаются разрушить все, что находится за пределами Казахстана. Если называть вещи своими именами, то идет война и господа из «Самрук-Казыны» просто следуют тактике выжженной земли: чтобы врагу ничего не досталось. Это чистой воды политика. Если бы это был экономический спор, то казахская сторона действовала бы иначе. Со мной воюет не банк, а государство.

У нас есть записка от г-на Келимбетова и его исполнителя г-на Варенко к президенту Назарбаеву, где прямо написано, какими способами необходимо бороться с Аблязовым. Также они пишут, что получили поддержку высокопоставленных российских чиновников и людей из силовых ведомств. Там же перечисляется, кому какая часть бизнеса должна достаться. Например, океанариум должен получить ближайший сподвижник Назарбаева Гарри Лучанский, получающий все подряды по продаже нефти через зятя президента Тимура Кулибаева.

— В прессе было много информации о переговорах между Сбербанком и БТА. Вы считаете, что сделка о приобретении казахского банка действительно обсуждалась с российскими банкирами?

— Сейчас стало известно, что власти Казахстана хотели продать БТА-банк Сбербанку еще до национализации БТА. В январе 2009 года были переговоры с президентом Сбербанка Германом Грефом, и, по моей информации, позже в Давосе казахские власти опять обсуждали с ним эту тему. Это говорит о том, что замысел захватить банк у правительства Казахстана и отдать его Сбербанку был уже давно. Классическое поведение воров: вор украл и в тот же день пытается все кому-то сбыть. Причем так, чтобы покупатель был большой и политически прикрытый. Понятно, что казахская власть понимала: за активы развернется серьезная борьба, будут издержки, поэтому им необходим был союзник, руками которого можно было бы прибрать весь мой бизнес в России. На эту роль и предполагалось привлечь Сбербанк.

— Но сделки не произошло. Почему?

— Сбербанк сам по себе структура очень медленная и консервативная. Пока там думали, вокруг БТА-Банка начали происходить разные неприятные события, и команда Германа Грефа просто испугалась. Но если бы они зашли в БТА быстрее, то все его проблемы оказались бы проблемами самого Сбербанка. Думаю, сделка теперь точно не состоится. БТА действительно очень крупная структура с большой сетью на Украине, в Турции и России, и казахское правительство полагало, что без проблем продаст его Сбербанку. Но Сбербанк начал проводить аудит. И в это же время начались военные действия, стороны начали обвинять друг друга. Какому инвестору понравится такое развитие событий? Деньги, как говорится, любят тишину. Поэтому клиенты стали выводить деньги: в течение первых двух недель скандала из БТА ушло более 2 млрд долл. Думаю, немного банков способны выдержать такой удар.

— То есть в банкротстве БТА виноваты клиенты?

— Дело не только во вкладчиках. Кредиторы начали требовать возврата средств, заемщики перестали платить… Это нормальное поведение клиентов. Понятно, что если у банка нет хозяина, то куда-то исчезают залоги, неожиданно пропадают документы важных клиентов, проводятся какие-то сделки… Кроме того, появилось много разных участников. Сами захватчики ведь тоже действовали не сообща, у всех были свои интересы. У прокуратуры свои, у представителей государства «Самрук-Казына» свои, у финансовой полиции свои. Другими словами, как только наступает хаос, появляются мародеры, спешащие растащить имущество.

— Как вы можете прокомментировать обвинения в свой адрес, что у БТА отсутствовали нормальные залоги?

— Когда банк был в моей собственности, все было на месте. И разные проверяющие из надзорных ведомств видели, что все в порядке. Последняя проверка АФН была в октябре, и я получил всего лишь несколько мелких замечаний. Но осенью президент Казахстана Нурсултан Назарбаев заявил мне: «Про тебя говорят, что ты какие-то деньги выводишь…» А как раз в это время мы проводили рефинансирование задолженности по проектам, которые у нас были вне Казахстана. В банк пришло около миллиарда долларов. Подумайте, зачем человеку, который решил кинуть всех, возвращать в страну деньги? Все эти обвинения в мой адрес служили одной цели — захватить банк. Но чужая собственность зачастую токсична и добра не приносит.

— Правда ли, что капитал банка был сформирован на заемные деньги?

— Я слышал такого рода разговоры… Но что значит на заемные деньги? Акционеры вливали деньги в капитал банка, деньги вращались внутри банка. По итогам 2007 года БТА получил прибыль 537 млн долл., и все это ушло в капитал. В предыдущие годы тоже была прибыль, банк заплатил налоги и пополнил свой капитал. В 2008 году у нас были планы заработать миллиард, но из-за кризиса мы были вынуждены все направить на формирование резервов. Это происходило при мне, я все это видел, поэтому не понимаю, о чем еще можно тут говорить. Конечно, если понимать, что целью был захват банка, то логичны обвинения в искусственности капитала БТА. Я помню, что буквально за день до национализации в январе мы получили от регулятора требование за один день создать резервы в 3,5 млрд долл. Поводом как раз стало обвинение в недостаточности капитала, хотя у нас на тот момент было 4 млрд долл. Но вы мне покажите хотя бы один банк в мире, который мог бы за один день создать такой резерв!

Как правительство БТА-Банк взяло

— А зачем правительству Казахстана вообще понадобилось национализировать БТА?

— Логика очень простая. Г-ну Назарбаеву обычно передают все бесплатно, и он все время у меня требовал, чтобы я переписал на него половину банка. Точнее не на него, а на управляющего делами президента Булата Утемуратова. Я говорил, что надо все же заплатить, пусть не по рыночной цене. В итоге мы вроде бы договорились, что они выкупят 20% банка с мультипликатором 1,4—1,5 к капиталу. Получалось около полутора миллиардов долларов. В ноябре 2008 года мы подписали опционное соглашение между представителями Назарбаева и компаниями, владеющими акциями БТА. Фактически президент становился владельцем банка через номинальных держателей. Эта схема уже использовалась ранее, в 2003 году, когда я находился в заключении, но там 9% акций банка были просто безвозмездно переписаны на пять подставных лиц. Потом были проведены допэмиссии, и их доля размылась… Я помню, Назарбаев всегда возмущался, что я посмел размыть его долю…

— Какую роль в решении правительства Казахстана сыграл финансовый кризис?

— Свою роль сыграл страх. На рынке был кризис, падали крупнейшие мировые банки, цена на нефть снижалась, и власть реально опасалась потерять банковскую систему и экономику в целом. Тогда Тимур Кулибаев с Григорием Марченко, который сейчас возглавляет Нацбанк Казахстана, стали говорить, что надо спасать два крупнейших банка, принадлежащих «семье». Потому что, как они говорили, «Боливар не вынесет троих». На спасение остальных банков они предлагали деньги не тратить. Ко мне приходил один банкир и предлагал: «А давай мы уроним твой банк, потому что все равно принято решение тебя не поддерживать». То есть БТА должен был объявить, что будет платить только по внутренним долгам. Это привело бы к тому, что облигации БТА, котировавшиеся за рубежом, резко упали бы в цене и их можно было бы купить с дисконтом 50% и выше. Тогда обвалились бы цены облигаций всего банковского сектора Казахстана, правительство могло бы выделить деньги, и банки просто бы скупили свои долги. Это было всем выгодно, но кто-то должен был пожертвовать собой, а взамен получил бы бизнес в какой-нибудь другой отрасли.

— Вы отказались?

— Я отказался, потому что понимал, что это обман кредиторов. К тому же мы получили бы краткосрочную прибыль, но у инвесторов долгая память. Если бы мы так поступили, то доступ на международные рынки банкам Казахстана был бы закрыт на долгие годы. Я встречался с Келимбетовым (Кайрат Келимбетов, экс-глава госфонда «Самрук-Казына», сейчас министр экономического развития и торговли Казахстана. — РБК daily) и обсуждал эту идею. Он, конечно, отрицал, что правительство так может поступить. Но я понимаю, что такие вещи приходивший ко мне банкир мог предлагать только с санкции правительства. Ко мне, например, приходил и председатель совета директоров Альянс-банка Маргулан Сейсембаев. Он говорил, что готов собрать пресс-конференцию, где объявит, что не будет платить по внешним долгам. Я сказал ему, что он сделает большую ошибку: он бы стал героем одного дня, обвалил бы рынок, но после на него бы повесили все грехи. Я ему сказал: «Когда ты будешь не нужен, то тобой пожертвуют и посадят в тюрьму». В итоге он отказался от своей идеи.

— Вы не нуждались в финансовой поддержке правительства Казах­стана?

— На тот момент я не знал ни одного банка в СНГ, который не нуждался бы в поддержке. Но банкам в основном требовалась краткосрочная поддержка. Ситуация в БТА не была такой плохой, и банк мог отдавать долги. В январе 2009 года мы, например, погасили долг в размере 400 млн долл. То есть буквально перед самой национализацией. Спрашивается, зачем мне было платить, если ситуация в банке была плохой?

— Почему в итоге правительство взяло банк?

— Соглашение предполагало поэтапный переход контроля: 25% акций я должен был продать Назарбаеву, а остальное они собирались выкупить у частных акционеров, чтобы получить контрольный пакет. Но потом случился финансовый кризис, и правительство рассудило, что проще захватить банк, взять его бесплатно. Смотрите: они влили в банк 1,7 млрд долл. и размыли долю остальных акционеров до 25%. А в случае с приобретением акций банка им бы пришлось заплатить практически ту же сумму за 20% банка.

— Насколько велики были инвестиции БТА в другие страны? Говорят, что они значительно превышали вложения в экономику Казахстана.

— Летом 2008 года у банка была избыточная ликвидность, и мы искали проекты за пределами Казахстана, потому что в стране было просто некуда инвестировать деньги. У банка был кредитный портфель 20 млрд долл., и из этих средств более половины было вложено в казахские предприятия. Остальное мы инвестировали в страны СНГ. Я считаю, что это была нормальная диверсификация. Я помню, в конце 2007 года агентство S&P писало, что у БТА очень диверсифицированный портфель.

БТА-Банк лежит и, похоже, не встанет

— Как вы сейчас оцениваете ситуацию в БТА-Банке?

— Банк лежит. За все время у него был только один потенциальный покупатель — Сбербанк. Но сделки точно уже не будет. И вряд ли будут другие желающие, потому что все видят, что проект «с душком». Все же понимают, что банк кинул кредиторов, кинул акционеров. Ладно еще, если бы все это пошло во благо бизнесу. Но ведь за два с лишним года, после того как в БТА ввели государственных чиновников, ничего, кроме дисконтирования долгов, сделано не было. Банк не развивается, сеть не построили, не привлекли деньги. Фактически капитала у банка нет, а в балансе дыра, размер которой, по разным источникам, составляет порядка 3,6 млрд долл., потому что все эти два года они формировали расходы, которые не покрывались прибылью.

— Но ведь по официальной отчетности банка он получил в первом квартале этого года прибыль?

— Это бумажная прибыль: убытки, которые они сформировали на бумаге, были закрыты за счет списаний долгов. Фактически это деньги, которые банку подарили кредиторы. В бухучете это уходит в прибыль. По идее банк должен был не записывать этот дисконт себе в прибыль, а списать часть портфеля для бизнеса, который работает в Казахстане, чтобы те могли работать дальше. Но для этого необходимо бизнес-решение, на которое государственные люди не способны. Им выгодно сейчас просто показать прибыль, а бизнесу, который мог бы формировать денежные потоки для банка и обслуживать свои долги, сказать «нет».

— Выходит, что у БТА нет никаких перспектив, даже несмотря на то, что за его оздоровление взялся государственный фонд?

— Государственный банк в Казахстане не имеет будущего, как нет будущего и у государственной экономики. Сейчас в Казахстане, который на самом деле представляет собой султанат, нет самого главного — конкуренции. Зачем инвестору бороться за свои активы, строить проекты, если подписали один указ — и все нефтяные компании перевели свои счета, подписали другой — и все пенсионные остатки держатся в определенных банках. А с тем, кто деньги не возвращает, банк не станет бороться — его просто посадят в тюрьму, а собственность украдут и поделят.

— Вашим словам противоречит оценка международных рейтинговых агентств. Сейчас у БТА рейтинги S&P и Fitch на уровне В- с прогнозом «стабильный». Аналитики ошибаются?

— Рейтинговые агентства рассуждают так: если за банком стоит государство, то его надежность высокая. Когда «Самрук-Казына» и премьер уверяют, что государство поддержит банк, агентства сразу повышают ему рейтинг. Они в первую очередь оценивают устойчивость государства. Но что будет, если банк будет постоянно отъедать бюджетные деньги? Списывать плохие долги и давать дисконты клиентам, чтобы те смогли обслуживать кредиты, государственные менеджеры не смогут: для них это просто может кончиться тюрьмой. Поэтому клиенты постепенно будут перетекать в другие банки. И маловероятно, что у банка появятся новые заемщики. Думаю, все может закончиться тем, что по БТА будет принято политическое решение.