Западные банкиры выражают опасения относительно правдивости данных, предоставляемых для расчета ставки LIBOR. Прямой негативный эффект от размера LIBOR для российских заемщиков вряд ли будет ощутимым: занимая средства под плавающую ставку, заемщики изначально принимают на себя определенные риски, говорят эксперты. Но потеря доверия на банковском рынке и ориентира для широкого спектра операций увеличит напряженность в банковском секторе.
На этой неделе газета The Wall Street Journal (WSJ) со ссылкой на источники в банковских кругах сообщила, что Британская ассоциация банкиров ведет расследование относительно правдивости информации о кредитах, привлекаемых и предоставляемых банками, участвующими в формировании ставки LIBOR. По мнению аналитиков, на которых ссылается WSJ, реальный уровень LIBOR должен сейчас быть на 30 б. п. выше.
Все опрошенные B&FM эксперты отмечают, что прямого негатива от повышения ставки не будет: ставка плавающая, и ее временные увеличения и уменьшения вполне ожидаемы. «Выпуская инструменты с плавающей доходностью, эмитент изначально принимает на себя определенный риск и зачастую хеджирует его»,— поясняет аналитик МДМ-банка Максим Коровин. Кроме того, инструменты с плавающей купонной ставкой не пользовались особой популярностью среди российских заемщиков. «Однако
На Западе рост ставки LIBOR носит отчасти «социальный» характер — масса розничных кредитов привязана к ставкам LIBOR и EURIBOR. В России кредиты с плавающей ставкой популярностью не пользуются — из крупных игроков ипотеку, привязанную к LIBOR, предлагает только Райффайзенбанк.
Макроэкономическая конъюнктура также не способствует росту LIBOR. «Сейчас ставка LIBOR находится на низком уровне (около 2,6—2,7% в зависимости от срока привлечения средств против 5,3—5,4% в июне прошлого года перед на чалом кризиса) благодаря снижению ФРС базовой ставки»,— говорит начальник аналитического департамента компании «Арбат капитал менеджмент» Андрей Басацкий, отмечая, что в 2008 году роста LIBOR ждать не приходится. В то же время давление на LIBOR оказывает уровень доверия в банковской системе, этот риск также закладывается в ставку, поясняет стратег по рынку облигаций ИК «Ренессанс капитал» Николай Подгузов: «Именно эта составляющая — риски банковской системы — в последнее время увеличивалась, тогда как ставка ФРС снижалась». Поэтому, по его мнению, следить сейчас стоит не за самим уровнем ставки LIBOR, а за его разрывом с другими индикаторами, прежде всего ставкой рефинансирования в США. Если в первой половине 2007 года спред между однодневной LIBOR и ставкой ФРС составлял в среднем 5—15 б. п., то сейчас — 40—50 б. п., а в марте в отдельные дни превышал 100 б. п. «Увеличение спреда говорит о сохраняющейся напряженности в мировой банковской системе»,— резюмирует Подгузов.
Наибольшие опасения у аналитиков вызывает потеря ставкой LIBOR роли одного из основополагающих экономических ориентиров, к которому привязаны многие инструменты рынка долгового капитала. Максим Коровин сравнивает эту ситуацию с российским рынком ОФЗ. «Интервенции ЦБ и уход некоторых крупных игроков привели к тому, что этот сегмент теряет ликвидность и прозрачность,— объясняет он.— Спред к кривой ОФЗ по-прежнему рассчитывается и является важной частью анализа, но все же его значение при принятии инвестиционных решений снижается». Если предположить, что LIBOR все же утратит свое значение, то возможным ориентиром могут стать казначейские обязательства США, рассуждает Андрей Басацкий.
Игорь УСТИНОВ
