В детстве меня удивляло, что моя двоюродная сестра, находящаяся в 3 тыс. км, живет точно в таком же доме, точно такой же квартире и пользуется таким же холодильником, как и я. Будучи подростком, я часто слышала, что после того как пал зловещий СССР, теперь всем будет счастье и свобода выбирать то, что хочется. Хочется — колбасу, а хочется — самое что ни на есть настоящее охлажденное мясо. И класть его можно будет в такой холодильник, которого ни у кого больше нет: хоть красный, хоть синий, хоть розовый в зеленый цветочек.
Почему мне это вспомнилось? Решила я купить машину. Не имея достаточных финансовых запасов, оформила кредит в банке, в котором и работала. Оформление прошло быстро, документы я, разумеется, прочитала, подписала и начала кататься с огромным удовольствием. Накатала уже 2 тыс. км, как вдруг звонят из кредитного отдела и говорят: «Ой, мы с вами забыли договор залога подписать. Зайдите к нам, пожалуйста, подпишем быстренько, и все будет в порядке».
Захожу. Дают мне два экземпляра договора. Поблагодарив, собираюсь уйти. «Куда вы?». «Договор читать». Мне отвечают: «А чего его читать? Он типовой. Распишитесь на последней страничке, и порядок!». Я говорю: «Нет, я его все-таки почитаю и завтра зайду».
Читаю. Сначала все было в порядке: так, редкие опечатки и мелочи. Не придираюсь, проверяю только, чтобы основное было правильно напечатано: мои фамилия, имя и отчество; номер, дата и сумма кредитного договора; марка машины и ее оценочная стоимость; срок возврата кредита и процентная ставка. Перелистываю страничку, углубляюсь в раздел «Залогодатель обязан» и… замираю. Там черным по белому написано следующее: «…оповещать Залогодержателя о каждом изменении местонахождения Предмета залога». Машинально смотрю в начало договора и вижу: «Предмет залога — транспортное средство».
То есть, начинаю соображать я, подписав этот договор и отправившись домой на данном предмете залога (то есть на машине), обязана позвонить залогодержателю (то есть в банк) и сообщить: мол, поехала я. При этом возникает вопрос, кому звонить? В общем call-центре пошлют, а в кредитном отделе по окончании рабочего дня — хоть обзвонись — не подойдет никто, все по домам разъехались (на своих предметах залога). Еще, кстати, вопрос: достаточно ли будет позвонить или необходимо заказное письмо каждый раз отправлять с уведомлением?
В общем, звоню коллегам и спрашиваю, как этот пункт понимать. Мне говорят: «Да что вы! Никуда звонить не надо, речь идет не о месте нахождения машины, а об адресе регистрации ее владельца». «Да? — говорю я. — Отлично! Давайте так и напишем!» И тут началось самое интересное. «Нельзя, — говорят, — договор типовой». «Но такой договор я подписывать не буду», — говорю я. «Все подписывают, и ничего, а вы не будете!» — возмущаются коллеги. «Не буду, — говорю я, — потому как не хочу подписывать договор, который сразу же начну нарушать. У вас в этом же договоре написано, что при любом его нарушении банк вправе много чего потребовать, вплоть до полного возврата кредита. Не хочу я такой договор подписывать и все тут».
После долгих препирательств и при активном участии центрального юридического управления банка через несколько рабочих дней фраза «оповещать Залогодержателя о каждом изменении местонахождения Предмета залога» была заменена на «оповещать Залогодержателя при изменении места проживания Залогодателя». Сделать это удалось только потому, что, во-первых, мои уважаемые коллеги ошиблись и забыли подписать со мной договор залога до выдачи кредита, а во-вторых, залогодатель им попался упертый. Во множестве других случаев договор оставался без изменений и подписывался именно с этим нелепым условием. К счастью, вскоре типовая форма была существенно изменена и таких глупостей в ней больше не осталось.
Разумеется, никто и не собирался пользоваться этим очевидно ошибочным требованием. Уверена, что ни разу банк не потребовал у заемщика возврата кредита на основании нарушения именно этого условия договора. Допускаю даже, что была первым человеком, который вообще прочитал этот договор так тщательно. Но те титанические усилия, которые пришлось предпринять, чтобы исправить явную ошибку, и заставили меня вспомнить о советских временах. Не важно, что жила я на Крайнем Севере, а сестра моя на берегу Азовского моря — дома у нас были одинаковые. И все тут.
