Счастливая бедность

В этот раз я собиралась писать колонку про очередные проблемы ряда российских банков, надвигающийся кризис, пока случайным образом не стала свидетельницей забавного разговора. Тема как-то сильно задела меня за живое, надеюсь, что и вас проймет. По крайней мере рассчитываю на понимание со стороны тех, у кого есть дети.

Безусловно, всем родителям хочется, чтобы их дети были счастливы. Сознательные родители в наше нелегкое время понимают, что счастье во многом (не во всем, конечно) опирается на вполне себе материальные вещи: образование, квартира, ну и, допустим, машина. Хотя можно и без последнего. В принципе, и без остального тоже можно жить. Но если все указанное есть — это как минимум здорово облегчит жизнь любимому чаду, решившему вырваться из гнезда и отправиться в самостоятельное плавание.

Казалось бы, все просто и одновременно жутко сложно. Много ли у нас сознательных граждан, которые заводят детей, будучи уверенными в обеспечении им достойного существования?

Так вот, к чему я все это? Разговор был между двумя сестрами. Одна из них, как выяснилось, замужем за американцем, работающим в российском подразделении одной крупной иностранной компании на довольно топовой позиции. По российским меркам семья не бедствует. Когда у них родился ребенок, муж первым же делом открыл на имя наследницы траст, чтобы к совершеннолетию скопить денег на приличный вуз. После рождения второго ребенка появился второй траст. В общем, так они и живут потихоньку в России, откладывая регулярно круглую сумму на будущее обучение детей.

У младшей сестры тем временем тоже все в порядке: муж, правда, российский, с более скромными доходами, но дети чудные. Накоплений особых пока нет. Разговаривали сестры, естественно, за жизнь. Младшая пыталась убедить старшую родить третьего: «Валя, ну кому ж еще рожать-то, как не вам?» Ответ поразил до глубины души: «Мы хотели. Но Джон все просчитал и пришел к выводу, что третий траст мы не потянем». Далее последовало сложное экономическое обоснование 18-летнего инвестиционного цикла. В общем-то, выходило, что тяжело тянуть третий траст им становилось даже не сразу, а год на шестой потенциального ребенка!

Лицо младшей сестры, да и мое тоже, надо было видеть…

И дело даже не в доходах. Джон — представитель так называемого upper-middle class, верхней границы среднего класса. Валин муж зарабатывает куда меньше многих моих знакомых российских банкиров, но мало у кого есть трасты за рубежом. Они им просто как-то не нужны, видимо.

Поражает другое — горизонты планирования. Американцы привыкли просчитывать наперед свою жизнь, и они уверены в завтрашнем дне. И хорошее образование — это реальный социальный лифт: именно это, а не квартира, как у нас, может кардинально изменить жизнь ребенка. И они привыкли думать об этом заранее, за 20 лет. Так же они, видимо, думают и о своих будущих пенсиях.

Для русского же человека это просто другая планета. Безусловно, во многом вопрос долгосрочного финансового планирования элементарно упирается в нехватку денег: откладывать просто нечего. Но главное не в этом — мы просто не уверены в сохранности средств. После истории с НПФами лично у меня нет никакой уверенности в том, что в какой-то момент государство не обратит внимание на те же мои вклады в банках. Прибавить к этому постоянные разговоры о девальвации рубля, финансовом кризисе, банкротстве банков — не жизнь, а сказка получается. А американцы, несмотря на огромный дефицит бюджета, регулярную уже угрозу дефолта, продолжают верить и планировать свою жизнь на 20 лет вперед.

Вот бы нам так научиться? Наверное, не хотим просто: ведь легче жить сегодняшним днем. И был бы Джон обычным русским парнем, с его-то зарплатой было бы у него уже с пяток детей, отдыхал бы он с ними регулярно в Турции и ни о чем не волновался бы.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции