Вам не кажется, что такая постановка вопроса, заданного редакцией, по своей сути весьма близка к шекспировскому «быть или не быть?». Думается все же, что, несмотря на всю сложность нынешнего положения дел с ликвидностью на международных рынках капиталов, применительно к российским банкам так остро вопрос не стоит. Почему?
Во-первых, потому, что российские банки в большинстве своем вынесли надлежащие уроки из многочисленных кризисов и пертурбаций, с которыми им пришлось сталкиваться в 1995, 1996, 1998 и 2004 годах, и строят политику поддержания ликвидности на весьма продвинутых технологиях митигации (снижения) рисков. Это, как правило, многокомпонентные технологии, о чем можно было бы поговорить отдельно. Но вот одним из ключевых таких компонентов, несомненно, является установка на сокращение зависимости только от одного (или однородных) источников фондирования.
Во-вторых, внутренний российский рынок заимствований за последние годы сделал весьма большой прогресс и все больше приобретает черты «matured» (т.е. зрелого) рынка. А это значит, что у банков есть возможность не только замещать источники пополнения пассивов (например, заимствования с замороженного для большинства российских банков рынка евробондов — заместить фондированием с внутреннего рынка рублевых облигаций), но и диверсифицировать эти источники. Нельзя не сказать и о том, что существенно «оперился» наш внутренний рынок вкладов частных лиц, причем тенденции идут как в направлении расширения рынка (люди несут в банки больше денег), так и удлинения пассивов. Многие банки стали привлекать депозиты от граждан на два и даже три года.
В-третьих, все же слухи о том, что международный рынок заимствований для наших банков мертв или недоступен, скорее, весьма далеки от правды. Так, по-прежнему достаточно активно наши банки привлекают пассивы на рынке синдицированных займов. Просто этот рынок стал сложнее, подорожали заимствования, более жесткими стали требования к заемщикам. Существенно и то, что по ценовым параметрам уровни стоимости фондирования (например, синдицированных займов) откатились к ситуации 3-4-летней давности. Таковы сегодняшние реалии, и с ними нельзя не считаться.
Другой реалией сегодня является то, что российские банки стали применять более рафинированные, сложные схемы заимствований, которые предоставляют иностранным инвесторам больше комфорта в плане принятия на себя рисков на финансовые институты России путем разделения этих рисков с межгосударственными финансовыми институтами. О чем идет речь? Прежде всего, о синдицированных займах, где имеется так называемый «привилегированный инвестор» в лице международных финансовых организаций (МФО), таких как IFC (Международная финансовая корпорация) или EBRD (Европейский банк реконструкции и развития). Такие синдицированные займы, известные среди профессионалов рынка как «синдикаты с траншами А/Б», позволяют банкам не только рефинансировать привлеченные в предыдущие годы «коммерческие» синдикаты, но и получать на выходе весьма сбалансированные по срокам и суммам пассивы.
Как правило, МФО предоставляет свой транш «А» на срок до 3—5 лет (причем в общей сумме такого займа этот компонент составляет не менее 25—30%) и приглашает коммерческие банки поучаствовать в транше «Б», который зачастую бьется на два подтранша: 18 и 12 месяцев. Возможна и другая разбивка, но результат один — наши банки получают хорошую сбалансированную подушку ликвидности для преодоления «периода засухи» на международных рынках. Хочется отметить, что к таким структурам прибегают не только средние российские банки, но и крупные, входящие в топ-20.
Подводя некоторые итоги, можно констатировать: западные деньги нужно и должно брать. Реноме заемщика создается годами, и именно сложные периоды как на особом «оселке» проверяют качество и профессионализм команд российских банков, работающих на международных рынках капиталов. Ищите и обрящете!
