17 ноября, без сомнения, останется знаковой датой в исторических хрониках денежно-кредитной политики в РФ. Первый 12-месячный аукцион по предоставлению банкам валютной ликвидности стал последним элементом в новом регулятивном «пакете» Центробанка: повышение ключевой ставки, отмена «коридоров» с оставлением за собой права вмешательства в рынок при угрозах финансовой стабильности, введение инструментов валютного рефинансирования.
Результативность валютных аукционов пока, прямо скажем, впечатляет не слишком сильно. Первые аукционы месячных и недельных валютных РЕПО ажиотажа явно не вызвали – установленные лимиты выбирались максимум на 15–20%. ЦБ пришлось даже пойти на снижение ставок до LIBOR + 1,5%. Долгожданный годовой аукцион (на этом, напомню, активно настаивали участники рынка) по своим итогам оказался в этом же ряду: при готовности Банка России предоставить при необходимости до 10 млрд долларов кредитные организации забрали впрок лишь 87,7 млн при средневзвешенной ставке 2,1388%. На аукционе сроком 28 дней результат был чуть лучше – 312,4 млн из предложенных 1,5 млрд при ставке 1,6533%. Всего же, если суммировать результаты всех уже проведенных аукционов, банки взяли чуть более 600 млн долларов.
Пресс-релиз Банка России об итогах годового РЕПО в инвалюте настолько же лаконичен, насколько исполнен чувством удовлетворения: в настоящий момент дефицита валютной ликвидности у банков нет; само же наличие нового инструмента означает возможность ее регулярного и предсказуемого предложения, что призвано играть стабилизирующую роль на рынке, сглаживая влияние будущих всплесков спроса на валюту.
В принципе, такую констатацию применительно к текущей ситуации можно признать справедливой и адекватной. Потратив осенью до 30 млрд долларов на интервенции, Центробанк по большому счету закрыл «дыру» в валютной ликвидности, которую финансовые аналитики оценивали в 30–40 млрд. Плюс к тому банки, по-видимому, несколько сократили иностранные активы. В итоге на декабрьский пик погашения внешних корпоративных долгов (примерно 34 млрд долларов) должно хватить, потому что уже «отложено».
Трансакционный спрос, таким образом, как бы насыщен. Регулятор может вздохнуть спокойно. Рубль, хотя и нервно, но стабилизируется – несмотря на внутридневные колебания (3–5% — это уже почти норма), курсы начала торговых сессий и их закрытия в последние несколько дней различаются не слишком радикально, хотя и показывают время от времени захватывающие дух скачки.
Как представляется, теперь на рынке наступает самое интересное – его приспособление к режиму де-факто плавающего курса и снижение мотиваций к спекулятивным играм. При сосуществовании двух рынков РЕПО (рублевого и валютного) между ними объективно не может не возникать условий для арбитража. Как известно, успех арбитражных операций в валюте заключается в покупке («длинная позиция») на рынке с массовыми продажами и одновременном вбрасывании (технически проводится как «короткая» позиция с поставкой из «длинной») на рынке с устойчивым спросом.
Теперь фактор ожидаемых и предсказуемых (при поступательном ослаблении курса) продаж, то есть валютных интервенций, по замыслу ЦБ РФ, должен кануть в Лету. Для спекулятивных игр, на первый взгляд, возникает явный дефицит информации о намерениях денежных властей. Зато резко усиливается роль разного рода слухов и подозрений по поводу динамики фундаментальных факторов (рисков рецессии, ужесточения или смягчения санкций, тренда нефтяных цен, перемен в объеме счета текущих операций и т. п.). При этом растет нагрузка и на сам Центробанк, которому теперь в реальном режиме времени предстоит балансировать рублевый и валютный рынок, управляя дефицитом ликвидности сразу на обоих.
Такое «рефинансирование по-македонски», напоминающее стрельбу по тарелочкам с двух рук, в полной мере еще предстоит освоить, и это далеко не рядовая задача. Тем более что в условиях стабилизации (предположим, что это действительно так и есть) спроса на валюту принципиально важной становится оптимизация объемов рефинансирования банковского сектора в рублях. Между тем в одном только октябре заимствования у Банка России увеличились на 9,1%, а объем депозитов, размещенных в кредитных организациях Федеральным казначейством, вырос на 18,9% (в том числе более 2 млрд долларов валютная составляющая). В результате доля госсредств в пассивах банков достигла почти 11% (9,2% — кредиты Центробанка, 1,6% — средства Казначейства). Выглядит все это несколько предкризисно. Совокупный кредитный портфель (с исключением влияния валютного курса) за месяц увеличился лишь на 1,1%.
ЦБ уже дал понять банкирам, что будет пристально следить за тем, на сколько и кто «репуется» и на что полученные деньги будет тратить. При попытке «наварить» на арбитраже приток рублевой ликвидности регулятор намерен ограничивать адресно и решительно. Чем это обернется на практике, увидим в ближайшие недели.
В ослаблении давления на курс рубля спекулятивного валютного спроса сделаны пока только первые шаги. Новые инструменты до конца еще не отлажены (17 ноября, к примеру, биржа оказалась не готова к приему еврооблигаций, выплата купона по которым приходится на время нахождения бумаги в залоге). Коэффициент утилизации рыночных активов превысил 80%. При этом не просматривается каких-либо серьезных импульсов к развитию внутреннего облигационного рынка.
Новый аукцион годового валютного РЕПО назначен на 15 декабря. Его итоги опять могут оказаться для наблюдателей ожидаемо «неожиданными». Многое будет зависеть собственно от динамики рубля, продолжающего нащупывать новый равновесный курс.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
