Кто выиграет, а кто проиграет от реформы регулирования российской банковской системы?
Недавно глава Банка России Эльвира Набиуллина объявила о том, что мегарегулятор намерен внедрить к 2019 году так называемую трехуровневую банковскую систему. Суть этой системы заключается в том, что банки будут разделены формально на две, а фактически на три категории, в зависимости от объема операций, которые им разрешает осуществлять регулятор. Точнее, банки регулятор будет лицензировать по-разному, то есть выдавать различным банкам либо универсальные лицензии (на осуществление полного объема всех банковских операций), либо ограниченные (базовые) лицензии на осуществление отдельных видов операций. Требования к регулированию «универсальных» банков будут намного выше, чем к банкам с «базовой» лицензией.
Кроме того, ЦБ планирует выделить в группе банков с универсальными лицензиями еще и отдельную подгруппу системообразующих или «системно значимых», к которым будут предъявляться самые высокие требования, в том числе Базельские стандарты регулирования банковской системы. В эту подгруппу планируется включить всего десять банков — по всей видимости, те, которые сейчас входят в первую десятку российского рейтинга по размеру активов. В ЦБ обращают особое внимание на то, что основным критерием разделения банков на «универсальные» и «базовые» будет уровень рисков, которые принимает на себя данный банк. Чем ниже уровень риска, принимаемого на себя банком, тем проще должно быть регулирование, считает глава Центробанка.
Соответственно, ЦБ планирует изменить и требования к минимальному размеру уставного капитала банков, подпадающих под разные стандарты регулирования. Так, для банков, претендующих на «универсальную» лицензию, минимальный размер капитала составит 1 млрд рублей, а для банков с «базовой» лицензией сохранится действующее требование к размеру капитала в 300 млн рублей. Пассивные операции для банков предлагают не ограничивать. А вот активные должны быть ограничены, чтобы стимулировать небольшие банки с «базовой» лицензией фокусироваться на кредитовании локального бизнеса. Кредитование крупного бизнеса для малых банков также хотят ограничить, кроме того, планируется ввести для них максимальную долю активов, которые можно держать в виде вложений в ценные бумаги. При этом ряд нормативов, в том числе в части ликвидности баланса, для банков с «базовой» лицензией планируется отменить.
В 2016 году обсуждалось, что ЦБ инициирует законопроект о трехуровневой банковской системе, который может быть принят в текущем году, а новый закон может вступить в силу только с 2018-го. Однако в банковском сообществе инициатива ЦБ была воспринята неоднозначно, из чего следует, что реформа регулирования российской банковской системы может затянуться.
Предложения ЦБ об увеличении требований к минимальному размеру уставного капитала для «универсальных» банков были восприняты достаточно спокойно, в отличие от предыдущих эмоциональных реакций на повышение требований к минимальному капиталу всех банков до 300 млн рублей в 2011 году. Во-первых, потому, что сейчас с рынка ушло достаточно большое количество ненадежных и мелких банков, а у многих оставшихся уставный капитал уже составляет 1 млрд рублей и выше. Во-вторых, кризис 2014—2015 годов вкупе с санкциями против системообразующих банков (фактически против всей банковской системы России) научил банкиров, что в трудные для экономики страны времена они могут и должны рассчитывать прежде всего на себя и своих акционеров. Поэтому крупный размер уставного капитала банка является «подушкой безопасности» для банка и его клиентов.
Сейчас, в условиях санкционной войны с Западом, трудно ожидать повторения событий осени 2008 года, когда одного взмаха государственной руки было достаточно, чтобы государственная корпорация «ВЭБ» в кратчайшие сроки нашла 3 млрд долларов для покупки негосударственного Связь-Банка, который испытывал финансовые трудности в период кризиса. Но в настоящее время государство не будет нянчиться с проблемными банками, ранее взявшими на себя высокие риски. Для этого недостаточно средств, а самое главное, политической воли. Зачем спасать ненадежные банки, когда в период кризиса и санкций трудно всей банковской системе?
История с ненадежным «Пересветом» и проблемным Татфондбанком является наглядным примером для многих банкиров, показывающим, что прежде чем ввязываться в рискованные проекты, нужно хорошо оценить собственные способности выполнять обязательства перед клиентами в случае наступления рисков либо форс-мажорных обстоятельств. «Универсальным» банкам и нужен минимальный уставный капитал в 1 млрд рублей, чтобы они научились лучше страховать свои риски.
Следует отметить, что даже у ближайших соседей России, в странах Евразийского союза и СНГ, требования к минимальному размеру капитала банков более жесткие. Так, даже повышенный размер минимального капитала для российского банка в долларовом эквиваленте составляет всего 17 млн долларов, а действующий — только 5,7 млн. В то время как в Белоруссии минимальный размер капитала банка в долларовом эквиваленте составляет 25 млн долларов, в Казахстане — 30 млн, в Армении — 60 млн. При этом в Германии требования к минимальному капиталу банка являются достаточно мягкими и сравнимыми с российскими (5 млн евро, хотя для системообразующих банков требуется капитал в 1 млрд евро). Поэтому требования к минимальному капиталу российских банков являются очень либеральными по сравнению с аналогичными за рубежом.
Наибольшее количество вопросов у банковского сообщества вызывает как раз не повышение требований к минимальному капиталу, а то, что в результате предлагаемой ЦБ реформы к разным категориям банков будут предъявляться неодинаковые регулятивные требования. В ЦБ считают, что малый банк по определению принимает на себя меньше рисков, поэтому требования к его регулированию должны смягчаться. В результате реформы регулятивные требования будут дифференцированы в зависимости от лицензии: чем больше операций осуществляет банк, тем строже должно быть регулирование. С точки зрения клиента банка, это правильно. Но с точки зрения некоторых банкиров, это не совсем правильно, потому что выигравших от такой реформы будет немного. Больше всех выиграет сам ЦБ, так как ему будет проще выявлять ненадежные банки на ранней стадии. Практически ничего не изменится для крупных банков (исключая самые крупные) и большинства средних банков.
А вот кто может проиграть от ужесточения регулирования, так это системообразующие банки, так как теперь их регулирование будет осуществляться по международным стандартам, и маленькие региональные банки, которые занимают в банковских рейтингах места ниже 200-го. Вероятно, владельцам таких банков будет проще продать банк более крупному игроку либо вообще его закрыть, чем привести баланс в соответствие с новыми регулятивными требованиями. Однако с учетом того, что в России число банков (около 700), на наш взгляд, является избыточным при нашем размере ВВП (80 трлн рублей), можно предположить: после банковской реформы с рынка уйдет еще примерно 100—150 кредитных организаций, и тогда будет обеспечено оптимальное количество банков, соответствующее размеру ВВП.
Важно отметить, что после реформы российская банковская система будет по структуре больше напоминать германскую, которая до сих пор считалась одной из лучших в мире. Банковская система Германии, кроме финансового регулятора Bundesbank, включает еще четыре системообразующих банка, около 1 700 региональных, а также сберегательные организации. На каждом уровне предъявляются разные требования к надежности кредитной организации и разные требования к размеру уставного капитала. Германские банки регулируются Базельскими стандартами, однако даже такая надежная система регулирования не смогла застраховать Deutsche Bank от финансовых проблем (в настоящее время крупнейший немецкий банк выходит из кризиса).
Мы полагаем, что внедрение трехуровневой банковской системы позволило бы повысить надежность российских банков. Однако при проведении такой реформы необходимо помнить, что даже самый, на первый взгляд, совершенный мировой опыт — не панацея от всех проблем. Кризис банковских систем ряда европейских стран это убедительно доказывает.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
Комментарии