Призрак кредитного кризиса, от которого отмахивались финансисты, обрел реальные черты. Правда, пока за океаном. В России же маячат предвестники своего кризиса — доверия между государством и банками, работающими на рынке потребкредитования. С мировым кризисом его пока связывает неспособность как американцев, так и наших банкиров до конца просчитать цепочку финансовых рисков.
Напряжение между банковским сообществом и предвыборными интересами власти накапливалось, по сути, с момента зарождения потребительского кредитования в России. Откровенно слабое регулирование данной сферы превратило ее в одну из потенциальных точек социального напряжения. Однако если завтра банкам под давлением государства придется изменить условия кредитования, вплоть до отказа от штрафов за просрочки, то можно готовиться к новому взлету невозвратов. А если принять во внимание, что ссужаемые россиянам средства во многом тоже заемные — только на площадках мирового финансового капитала, — то, увидев резкое снижение доходности, иностранные инвесторы могут попросить вернуть денежки или отказаться от кредитования отечественных финансовых институтов и получить на руки вполне рукотворный банковский кризис. Весь вопрос в том, кто в случае форс-мажора станет стрелочником…
Кредиты под прокурорским надзором
В середине августа на рынке потребкредитования был создан прецедент. К одному из ведущих игроков — в банк «Русский Стандарт» — заявились неожиданные гости из Генпрокуратуры. И пригласили «на беседу» владельца и председателя совета директоров РС Рустама Тарико. А 16 августа прокуратура опубликовала результаты проверки банка.
В заключении Генпрокуратуры говорилось, что вопреки требованиям закона «О защите прав потребителей» полная и достоверная информация о предоставляемой услуге (в данном случае — кредитном договоре) до потребителя банком не доводилась, а реальная плата за пользование кредитом оказывалась в несколько раз выше декларированной. На встрече Тарико было предложено прекратить практику нарушения прав граждан при предоставлении потребительских кредитов. Разумеется, главный акционер банка тут же согласился со всеми приведенными доводами, и, как констатирует Генпрокуратура в своем релизе, «Русский Стандарт» принял меры к восстановлению нарушенных прав граждан в сфере потребительского кредитования».
История на этом не заканчивается. Совет директоров банка принял решения об отмене с 15 августа ежемесячных комиссий (платы за обслуживание счета, комиссии за расчетное обслуживание) по всем предоставляемым кредитам, о реструктуризации задолженности клиентов с отменой неустоек за пропуск платежей, а также о прекращении передачи прав требования к гражданам в ООО «Агентство по сбору долгов» (родственная банку структура, которой «Русский Стандарт» продает задолженность, просроченную более чем на 3—4 месяца). Понять покладистость банкиров можно: финальным аккордом прокуратуры была не только «воспитательная работа», но и прикрепление к банку «смотрящих». Силовики предложили Центробанку и Роспотребнадзору установить контроль за «Русским Стандартом».
А «шьют» банку не просто финансовые «заморочки», а — ни много ни мало — создание социального напряжения в обществе и дискредитацию идеи потребительского кредитования. Неудивительно, что Тарико подтвердил «факт обсуждения с Генпрокуратурой важных социальных вопросов, возникших в процессе развития рынка потребкредитования», а его банк оперативно изменил правила займов, жертвуя своей сверхдоходностью. Давайте посчитаем. Согласно отчетности банка кредиты гражданам на 1 июля 2007 года составили 148,3 млрд рублей. Процентный доход по кредитам за первую половину года — 14,8 млрд рублей, а комиссии по расчетным операциям, львиную долю которых составляют именно операции кредитования, дали банку 15,4 млрд рублей. Так что речь идет о потере половины кредитных доходов. Это — в случае с «Русским Стандартом», а в целом, по оценке аналитиков, поступления от комиссий и штрафов дают лидерам российской кредитной розницы от трети («Ренессанс Капитал», Кредит Европа Банк) до 50—60% («Хоум Кредит», Инвестсбербанк, «ТРАСТ») доходов от потребкредитов.
«Рынок потребительского кредитования вступил в новую фазу своего развития», — говорится в заявлении Тарико. Тут он, безусловно, прав. Вслед за рекомендательным письмом Центробанка, который предписал всем банкам раскрывать эффективную процентную ставку (ЭПС), то есть подлинную «цену» кредита, появились люди в погонах и формулировочка «создание социального напряжения». Значит, любые фокусы с прописыванием мелким шрифтом в кредитных договорах ежемесячных комиссий или же вообще отсутствием всяких упоминаний о дополнительных платежах кончились. «Я уверен, что остальные участники рынка присоединятся к нашим инициативам и будут совместно с нами совершенствовать рынок потребкредитования», — последняя фраза заявления Тарико.
При этом слишком сильный «нажим» власти может стать фактором нестабильности, считают наблюдатели. Наши борцы с банковскими злоупотреблениями по традиции перегнули палку. В частности, у наблюдателей вызывает нервный смех попытка заставить банки вообще отказаться от пеней и штрафов за просрочку. «Требование не взимать штрафы за просрочку противоречит существу кредитования и сути гражданских сделок вообще, — говорит Валерий Торхов, зампредправления банка «Авангард». — Если банкам отказать в праве взимать штраф за просрочку, это приведет к тому, что ставка по кредиту не будет зависеть от срока кредита. Рассмотрим вопрос с иной позиции: потребитель делает вклад в банк, а банк произвольно откладывает срок выплаты процентов и возврата вклада. Разве такая ситуация нормальна?»
Генеральный управляющий по розничным продуктам и услугам ММБ Алексей Аксенов приводит вполне конкретный пример: «Представьте себе, что вы одолжили кому-то крупную сумму денег и договорились, что этот человек будет вам ее возвращать в течение 10 месяцев по 10% суммы. Вы рассчитываете на эти деньги и ожидаете их получения в срок, однако ваш заемщик выплачивает то 30% через три месяца, то 20% через два, то просто оттягивает по своим причинам момент платежа, потому что ему так удобнее. Вам это понравится?»
С обоими банкирами согласен и Иван Лебедев, шеф управления потребкредитования ВТБ 24. Он считает идею отказа от штрафных санкций абсурдной и напоминает, что отсутствие штрафов спровоцирует злостных неплательщиков еще больше уклоняться от возврата кредита, что «увеличит системные риски банковской системы в целом».
Штормовое предупреждение
«Активизация деятельности по санации банкинга в то время, когда на мировом рынке развиваются процессы, способные перерасти в мировой банковский кризис, может стать причиной российского банковского кризиса. Как минимум — наподобие «мини-кризиса» 2004 года», — считает Максим Осадчий, аналитик компании «Антанта Капитал». Осадчий, впрочем, обращает внимание, что действия силовых органов менее агрессивны, чем могли бы быть: «Нет ни «маски-шоу», ни штрафов, а предписания, которые приняли по отношению к этому банку, по сути, отеческое порицание, на которое банк отреагировал в духе «я больше не буду».
Тем не менее опасность кризиса остается. Последние года полтора перед российским банкингом маячит «корейский синдром», когда личный дефолт 13% заемщиков привел к финансовому коллапсу национальной банковской системы. В России, как известно, объем неплатежей увеличивается в среднем вдвое быстрее, чем объем выданных населению кредитов. А если учесть, насколько глубоко российские банки заплыли в кредитное море, ситуация складывается нервная. При этом важно отметить, что в России риск аналогичного сценария значительно выше. Сверхдоходность потребительского кредитного рынка постепенно превращает российский банкинг в монопродуктовую систему, главная задача которой — исключительно ростовщичество с населения.
Для справедливости заметим, что в ростовщичестве наших банков отчасти виноваты сами россияне, которые готовы массово брать кредиты под неслыханно высокие для Запада проценты. Все это привело к тому, что ныне на Западе желающих поиграть в русскую кредитную пирамиду предостаточно. В результате мы наблюдаем «парад-алле» тяжеловесов мирового финансового рынка. Помимо того что доля иностранцев в капитале нашей банковской системы уже более 20%, российские банки сами выстроились на Западе в очередь за финансированием.
Одним из самых модных инструментов внешних заимствований стала секьюритизация кредитов. Привлекать деньги под долги — это вполне по-русски, решили отечественные финансисты, открывая сезон охоты за секьюритизационными сделками. Результат впечатляет: за два года секьюритизацию провели Росбанк, «Русский Стандарт», «Союз», «Хоум Кредит», Альфа-банк, ВТБ, МДМ-Банк, Райффайзенбанк. В этом году о намерении секьюритизироваться заявили Москоммерцбанк, «ДельтаКредит», Банк Москвы, а Росбанк и «Русский Стандарт» вознамерились идти «за добавкой». Секьюритизационные обязательства российских банков перед западными инвесторами уже составили около $2,5 млрд, к концу года они могут вырасти до $4 млрд.
Еще одна «фишка года» — синдицированные кредиты и еврооблигации. Сообщений о полученных российскими банкирами синдицированных займах — десятки. Буквально на прошлой неделе о привлечении «синдикации» заявили «Хоум Кредит» (на сумму 265 млн евро) и УРСА Банк ($225 млн). Один только ВТБ объявил о новых заимствованиях на мировом финансовом рынке на сумму около $10 млрд. А специалисты прогнозируют, что внешние заимствования российских банков выходят на уровень $40—60 млрд ежегодно.
С точки зрения бизнеса заимствования такого объема — несомненный успех. А вот с точки зрения стратегии развития страны… Недавно на традиционной Северо-западной банковской конференции в Петербурге президент Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян заметил: «Люксембург сейчас — второй по объему инвестор в Россию. Это заставляет задуматься».
Сценарии дефолта
Попробуем спрогнозировать, что может вызвать финансовый кризис в России, исходя из сложившейся ситуации. Начнем с главного: основной кит, на котором держится наша банковская система, — это рефинансирование на основе внешних заимствований. Само по себе — ничего страшного, скажет любой экономист, но суть в том, что «цена вопроса» Россией абсолютно не контролируется. Все наши заимствования привязаны к ставке LIBOR, то есть регулируются конъюнктурой западных финансовых рынков. Ставка рефинансирования ЦБ на этом фоне выглядит просто декоративным аксессуаром, ничего общего с истинным положением дел на рынке рефинансирования не имеющим. Залихорадит западный финансовый рынок — у России просто не будет инструментов как-либо влиять на ситуацию.
Второй фактор: стремительный рост объемов присутствия иностранцев в российской банковской системе ставит ее в полную зависимость от ситуации на мировом банковском рынке. Российские «дочки» иностранцев сильны тылом — дешевыми деньгами материнских структур. Как поведут себя «дочки», если «мамаш» залихорадит — непредсказуемо.
И наконец, третий пункт. Наше государство ни в обычной, ни в форс-мажорной ситуации не готово стать мегакредитором собственного финансового рынка. Более того, в случае «долгового кризиса» под ударом окажутся именно государственные и квазигосударственные корпорации, и тут уж будет не до рынка в целом — казенную бы часть спасти.
Ян АРТ, Надежда ПОМЕРАНЦЕВА
