«Банкротство – это недешево»

Механизм банкротства физических лиц должен заработать в России с 1 июля 2015 года. Портал Банки.ру попытался разобраться, как он будет работать и почему большинству банковских заемщиков банкротство все равно не поможет.

Сам закон «О несостоятельности (банкротстве)» классный. Как и большинство других законов в России. Читать его без специальной подготовки – это все равно что взяться за управление атомной подлодкой, имея на руках только водительские права категории А. Но если все-таки прочитать (не без помощи профессионального юриста), то становится понятно, что банкротство физиков – пока, во всяком случае, – это долго, дорого и неудобно. Настолько долго, дорого и неудобно, что оно вряд ли станет массовым явлением. Плюс это не то банкротство, которого ожидала та самая «ушлая Настя». Не кредитная индульгенция, не отпущение всех грехов, а всего лишь возможность отсрочить расплату по долгам. Хотя как? Единственное жилье по закону пустить с молотка кредиторы не могут. Но если ничего другого нет, то и взятки гладки. А как сделать так, чтобы «ничего другого не было», – это для нас уже вопрос техники.

Почему долго?

Потому что только список документов, которые нужно предоставить суду для начала рассмотрения заявки о банкротстве, занимает шесть листов формата А4. Заполнить их скрупулезно и обстоятельно (а еще юридически грамотно) самому – просто не под силу большинству проблемных заемщиков. Это не две странички кредитного договора с приложениями. Это реально много.

Потом управляющий. Потом суд, экспертиза, потом взыскание, распределение между кредиторами и реализация имущества, потом постановление, признание банкротом. Процесс явно не на один месяц.

Почему дорого

Потому что без юристов не обойтись – раз. Арбитражным управляющим нужно платить (обязательно!) – это два. И это такое «два», которое в 10–20% от суммы долга может превратиться. Причем деньги не потом нужно отдавать, а сразу. Рассрочку уже не попросишь. Какое к банкроту доверие?

Почему неудобно

Во-первых, банкротство – процедура «одноразовая». Вторая уже не освободит от уплаты долгов ни при каких обстоятельствах. Во-вторых, наверняка информация о банкротах появится в базах данных и/или в кредитной истории. Надеяться на то, что банкрот будет уведомлять о своем банкротстве банки сам в течение пяти лет, как это прописано в законе, смешно. А с каким сроком давности банкротства банки будут рассматривать кредитные заявки клиентов, которые через него прошли? В каком количестве случаев из ста, какие суммы и под какие проценты станут одобрять? Ответы очевидны. Одно банкротство может запросто поставить крест на карьере заемщика. Как бы раз и как бы навсегда. Оговорка – с учетом уровня «алчности» отдельной группы банков. Заложили гигантский риск в ставку – и вперед, кредитовать банкротов.

Но! Самое интересное, что банкротство не особенно нужно. То есть оно уже есть. Это самое обыкновенное исполнительное производство. Для заемщика одно даже выгоднее – удерживается по решению суда только часть доходов, и с реализацией имущества все гораздо лояльнее.

Рациональное начало в банкротстве физлиц просматривается только для должников «фантастических», которые должны много, всем вокруг, и вообще следующая остановка – 25-й этаж, открытое окно и глупая заметка в районной криминальной хронике.

Договориться с банком можно в любой или почти любой ситуации. В конце концов, клиент, платящий хоть как-то, гораздо выгоднее клиента, который не платит никак.

Что думают юристы

Банки.ру попросил экспертов оценить перспективы применения процедуры банкротства физических лиц.

«Не будет ли это способом уйти от выплаты долга?»

Татьяна Липилина, юрист, заместитель генерального директора по правовым вопросам юридического портала gvatua.ru, Москва:

– Тема банкротства обсуждалась более восьми лет, и вот наконец наши граждане получат возможность признавать себя банкротами. Закон вступает в силу с 1 июля 2015 года. Основные поправки касаются возможности признания физических лиц банкротами при условии имеющейся у них совокупной задолженности по любым денежным обязательствам в размере полумиллиона рублей.

Не будет ли это способом уйти от выплаты долга? Ведь физические лица могут начать умышлено заключать договоры займов на 500 тысяч рублей и более и потом заявлять о своем банкротстве… Такой риск, конечно, есть: это первое, о чем подумают недобросовестные заемщики. Тем не менее законом предполагается, что нельзя сразу признать физическое лицо банкротом и «простить» ему все долги. Закон обязывает дать человеку возможность выйти из сложившейся ситуации и погасить имеющиеся у него долги путем составления плана реструктуризации. Также необходимо учитывать, что для признания физического лица банкротом суд должен прийти к выводу о том, что у должника действительно нет постоянного источника дохода или другого актива, из стоимости которого кредиторы могли бы получить удовлетворение.

Плюс закон предполагает две отличающиеся друг от друга процедуры: когда человек заявил сам о своем банкротстве и когда банкротом его просят признать кредиторы.

В любом случае гражданину, скорее всего, понадобится специалист, который сможет помочь правильно подготовить документы, обратиться в суд, выбрать финансового управляющего, как указывает законодатель, участие которого в процедуре о банкротстве является обязательным. Пригодится тот, кто обладает необходимыми познаниями в области права, чтобы отстаивать (или разъяснять) его права на протяжении всей процедуры банкротства.

Сама по себе процедура банкротства физического лица довольно долгая и сопровождается определенными юридическими нюансами. Кроме того, это недешево. На сегодняшний день законодатель устанавливает, что фиксируемая сумма вознаграждения финансового управляющего за проведение процедуры банкротства должно составлять 10 тысяч рублей. Тем не менее я не исключаю, что не все финансовые управляющие будут готовы работать за подобное вознаграждение. Как следствие, это может привести к тому, что одни финансовые управляющие, скорее всего, поставят подобную работу на некий «конвейер», другие же будут договариваться о более реальных суммах оплаты услуг. Так как, на мой взгляд, даже в самых отдаленных регионах России установленная сумма вознаграждения, с учетом того времени работы, которое предполагает закон, явно несоразмерна затраченным усилиям.

«Однозначно будет сформирован новый рынок»

Евгений Ефремов, юрист, частная практика, Екатеринбург:

– Как и в любом производстве, в судебном ничего не бывает сразу. Закон о банкротстве физических лиц также требует обкатки практикой. Наверняка нас ждут несколько интересных лет, когда параллельно с практикой будет дописываться и дополняться сам закон. Конечно, вводить такие давно работающие на Западе институты, как банкротство, надо. Но я бы для начала выбрал несколько регионов страны и провел бы эксперимент силами лучших умов. И уже потом, учитывая практику этих регионов, их ответ на закон, экстраполировал бы опыт на всю территорию РФ. Однако эксперименты у нас обычно ставятся сразу в глобальном масштабе.

Я не думаю, что должники массово ринутся проходить процедуру банкротства. Хотя не исключаю, что желающих будет довольно много. Отчасти по собственной инициативе, отчасти по вине самих банков, которые не всегда ищут с заемщиком конструктивный диалог, а начинают «прессовать» его – самостоятельно или при помощи коллекторов, – добиваясь выплат.

Для кого-то банкротство может оказаться выходом из ситуации. Историй очень много. Делали бизнес, рассчитывали на реальный доход, но поменялась экономическая ситуация в стране, и бизнес оставил по себе только кредиты. Или выступили созаемщиками, поручителями – и вынуждены платить чужие долги.

Но однозначно будет сформирован новый рынок. Как в случае с коллекторами и антиколлекторами, будут созданы компании, которые начнут помогать людям проходить эту довольно сложную процедуру банкротства. Наверняка этим займутся и коллеги-юристы.

Однако этого закона, нагрузки на судебных приставов и суды, на самих заемщиков, банки можно было бы избежать. Если бы изначально заемщик был финансово грамотным, банки не старались бы выдать как можно больше кредитов, существовала бы культура финансового взаимодействия. Хотя, с другой стороны, может быть, как раз сейчас эта культура и сформируется.

Павел БАБУШКИН, для Banki.ru