Владимир Виноградов, экс-президент Инкомбанка, любил и любит охотиться до страсти. «Охота строится на чувстве справедливости и равенстве. А там — как повезет. Я люблю точно стрелять и попадать в цель». Говорят, что и свой бизнес он старался строить как честную охоту. В Инкомбанке, входившем в пятерку крупнейших банков России в 90-е годы, руководствовались принципами лидерства и партнерства. Десять лет эти принципы казались незыблемыми. Пока не наступил 1998 год.
Рождение Инкома
Рассказывают, один из будущих олигархов принял решение стать банкиром, задумчиво разглядывая: сейф, стоявший в углу кабинета. Даже если в этой истории не все достоверно, немалая толика правды в ней есть. Российские банки в конце 80-х — начале 90-х гг. прошлого века создавались легко, по наитию. Режиссер Владимир Гусинский, строитель Александр Смоленский, инженер Михаил Ходорковский, математик Борис Березовский и многие, похожие на них, шли тогда в бизнес, открывали свои банки, конечно, по разным причинам, но с одним желанием — заработать деньги.
Владимир Виноградов вспоминает: «Еще учась на 4-м курсе в МАИ, я поступал во Всесоюзный заочный финансово-экономический институт. Даже хотел все бросить и перейти в МГУ. Меня остановило то, что я довольно рано женился. Нужно было содержать семью. Отца у меня не было, он умер, когда я учился в 10-м классе. В Уфе остались мать и младшая сестра. У жены семья тоже была небогатая. Отсутствие денег, наверное, и подвигло стать банкиром. Часто бывало, что перед стипендией у меня оставалось 15 копеек. Вечером в общежитии кашей покормят или картошкой жареной. А вот утром встал, а кушать нечего».*
* Прямая речь В. Виноградова публикуется впервые
Но прежде чем заняться банковским бизнесом, бывший инженер и комсомольский лидер «Атоммаша» Владимир Виноградов работал ведущим экономистом Промстройбанка, жил в общежитии и мечтал о собственной квартире. Государство предлагало ее строить самостоятельно на основе хозрасчета — и Виноградов создает первый в Москве молодежный жилищный кооператив «Сабурово». Собирает вокруг себя группу энергичных молодых людей, решивших открыть еще и венчурно-финансовый центр. Чтобы реализовать свои идеи, им не хватало малости — поддержки. Тут подоспел, как часто бывает, Его Величество Случай. Виноградова знакомят с ректором «Плехановки» Владимиром Грошевым, он помогает привлечь необходимых акционеров и сам становится председателем совета учредителей.
Кстати…
К. Малевич. «Автопортрет»
Коллекция Инкомбанка
В собрании картин, принадлежавших банку, насчитывалось более 1000 произведений, в основном представлявших русскую живопись ХVII-XX вв. В их числе картины Николая Дубовского, Роберта Фалька, Надежды Удальцовой, Аристарха Лентулова, Давида Бурлюка. Наиболее известное полотно — один из вариантов «Черного квадрата» Казимира Малевича, который был передан в дар самарскому филиалу Инкомбанка в 1993 г. Тогда картина стоила 300 млн. руб. (около $250 тыс.). В 1994 г. самарский филиал купил еще две картины Малевича «Автопортрет» и «Портрет жены». За них банк заплатил 10 млн. руб. (около $5,5 тыс.).
Так 21 ноября 1988 г. родился Московский инновационный коммерческий банк, мигом собравший у пайщиков 4,5 млн. руб. В 1990-м товарищество с ограниченной ответственностью превращается в ОАО «Инкомбанк». За десять лет он претерпит много перемен, неизменными останутся только фамилии руководителей: президент Виноградов, председатель совета банка — Грошев.
Начало, особенно когда за ним последовала удача, вспоминать всегда сладостно. Две комнатки в проектном институте на окраине Москвы, где сидели будущие лидеры Инкома, работа по 20 часов в сутки, дружба, казавшаяся вечной, как и любовь: Здесь Виноградов встретил свою вторую жену, тут, на улице Наметкина, они строили свой банк. Время летело, и
По законам классики
«Инком развивался как классический банк, который всю свою работу подчиняет интересам клиентов, — вспоминает один из коллег Виноградова. Банк поднимался не за счет дешевых бюджетных денег. Чтобы обойти конкурентов, мы осваивали самые тяжелые деньги на рынке — предоставляли максимальный спектр услуг для юридических лиц плюс розница. По числу рядовых вкладчиков нас обогнал только Сбербанк. Это, кстати, сказалось во время дефолта 1998 г., ведь обычные люди — самая подвижная, нервическая часть клиентов. Но все-таки ставка на большую номенклатуру банковского продукта и высокое качество предоставляемых услуг стратегически была очень правильной. Так и должен развиваться настоящий банк. В каком-то смысле Инком был преждевременным банком для страны. Мы старались не обращать внимания на российские реалии, надеясь, что со временем нашу позицию поймут и разделят другие банки».
«Если хочешь затеряться в толпе, стань вице-президентом Инкомбанка»
В годы своего расцвета у Инкома было 140 филиалов в 39 наиболее экономически развитых регионах России, банки-корреспонденты в странах СНГ и Запада. По валюте баланса он занимал третью позицию в стране, после Сбербанка и «СБС-Агро».
Банк одним из первых в России сделал ставку на развитие промышленности и сельского хозяйства. Он инвестировал развитие более 60 регионов страны. Оборот по кредитному портфелю Инкома едва ли не вдвое превышал инвестиции стран «большой семерки» в российскую экономику в те годы. В его активы входили крупные пакеты акций многих предприятий: «Магнитки» (10,5%), «Ленэнерго» (11,33%), кондитерского концерна «Бабаевский» (65,69%), фабрики «Рот Фронт» (51,59%), «Омского бекона"(58,53%), Самарской металлургической компании (50,43%), ОКБ Сухого (25,05%), судостроительного завода «Северная верфь» (18,85%), Балтийского завода (16%). В 1996 г. Инкомбанк, чтобы оптимизировать работу, объединил свои промышленные активы в холдинг.
Влиятельный журнал «The Banker» не раз включал Инкомбанк в середине 90-х в число 1000 крупнейших банков мира. Ему охотно открывали кредитные линии западные финансовые институты. С ним не считали зазорным водить дружбу известнейшие банки с безупречной репутацией на мировом рынке. И при этом Инком всегда подчеркивал, что его конкурентными преимуществами являются — национальный характер деятельности, политическая неангажированность, невысокая доля бюджетных средств в балансе.
Принципы своей работы Виноградов объяснял так: «У нас в стране господствует концепция придворного бизнеса. Считают, что попасть в десятку лучших отечественных банков можно только при расположении правительства. Мы же надеемся лишь на себя, на собственные средства, силы и возможности. Видите ли, с властью, как с огнем, — нужно соблюдать оптимальное расстояние. Не слишком отдаляясь, но и не слишком приближаясь. Потому что, когда ты все время суетишься, заглядываешь в дверь, просишь: выслушайте меня, пожалуйста, выслушайте меня, — у того, к кому обращаешься, возникает непреодолимое желание снять ботинок и бросить в тебя: Да, мы являемся уполномоченным банком. Но нам от этого ни холодно, ни жарко. Потому что мы не обслуживали счета федерального бюджета или какие-либо другие серьезные государственные средства. Подобного у нас не было никогда. Статус уполномоченности способствует улучшению имиджа банка, но думаю, что мы как не пользовались халявными деньгами, так и не будем. Просто не хотим этого делать».
Кстати…
Цена «Черного квадрата»
«Черный квадрат» должен был продаваться наряду с другим картинами из коллекции Инкома на аукционе, организованном аукционным домом «Гелос» 13 апреля 2002 г. Стартовая цена была определена в $1 млн. За два года до этого другую картину Малевича якобы продали в Нью-Йорке за $17 млн. Но «Черный квадрат» так и не был выставлен на продажу. На торгах тогда «ушла» за $1 тыс. только его фотокопия. Всего же было продано 846 вещей из коллекции на сумму около $71 тыс.
Спустя несколько дней директор Московского музея современного искусства Зураб Церетели написал письмо тогдашнему министру культуры Михаилу Швыдкому с просьбой продать «Черный квадрат» музею за: $10 млн. Судьба письма доподлинно неизвестна, однако 25 апреля комитет кредиторов Инкомбанка решил продать знаменитое полотно за 32 млн. руб. ($1 млн.) государству. Картину передали в Эрмитаж, а средства на ее покупку выделил глава «Интерроса» и попечитель музея Владимир Потанин. По оценкам специалистов, реальная стоимость «Черного квадрата» колеблется от $25 до $50 млн. А на международном рынке и того больше — $80 млн. Однако по нашим законам «Черный квадрат» мог быть вывезен за рубеж только на временные выставки.
И действительно не делали. Не хотели и не могли делать. Независимый характер президента Инкома раздражал многих. Его самостоятельность порой граничила с вызовом.
Фактор Виноградова
Он мог опоздать к премьеру Черномырдину на 20 минут или на прием к Чубайсу, когда тот возглавлял Администрацию президента. Это не могло нравиться. Он ссорился с Центробанком, отстаивая свое мнение до последнего, не прогибаясь ни перед кем и не слишком задумываясь о последствиях. Когда в апреле 1995 г. ЦБ значительно ужесточил резервные требования к коммерческим банкам, Виноградов резко выступил против его главы Татьяны Парамоновой. Конфликт между комбанками и ЦБ привел к тому, что Парамонова так и не избавилась от приставки «и. о.» на посту председателя Центробанка. А Виноградов нажил себе новых врагов. Кстати, еще зимой 1997-го он предрекал крах многих российских банков, если не удастся преодолеть финансовый кризис. Это пророчество безумно раздражало тогдашнее руководство ЦБ. И
Надоел он не только Дубинину. Олигархи его тоже не любили, считая слишком высокомерным. Как рассказывают очевидцы, накануне залогового аукциона по продаже «Сибнефти» Березовский и Гусинский просили его отступиться или «мы тебя будем мочить», а он в ответ послал их подальше. И летом 1996-го Инкому пришлось выдержать информационную войну подконтрольных двум олигархам СМИ. Он испортил отношения со Смоленским. Судился изза «ЮКОСа» с Ходорковским… В октябре 1997-го Березовский вновь встретился с президентом Инкома: предложил отдать ему 25% акций банка в обмен на спокойную жизнь. Ответ последовал тот же, что и в первый раз. Хотя Инком все-таки создал свою промышленную империю, Виноградов с горечью вспоминает то время.
«Залоговые аукционы показали, что в нашей стране можно жить не по законам, неправедно лоббировать. Залоговые аукционы — это «Титаник», столкнувшийся с айсбергом. Предприниматели решили, что бизнес — это воровство. Мужики, хватай мешки, вокзал приехал. Нормальная экономика — не хватать, а сносить в общую кучу. Именно этим мы отличаемся от США и Германии. Там все сносят на родину, а у нас выносят в офшоры. Нужно поддержать ту политическую силу, которая готова исправить такую ошибку, как залоговые аукционы».
Виноградов мучился
Да что там подчиненные, я сама однажды ощутила на себе властность его натуры.
Он окружил себя сотнями помощников. В Инкоме в последние годы число вице-президентов доходило до 60. В банке даже ходила шутка: «Если хочешь затеряться в толпе, стань вицепрезидентом Инкомбанка». Однако решения, значительные и не очень, президент любил принимать сам. Странно: окруженный людьми с рассвета до полуночи, он чувствовал себя неуютно и не раз повторял, что «банкир — это очень одинокий человек».
В конце концов, фактор Виноградова сыграл с ним и его детищем злую шутку. По словам одного из его бывших коллег, «в банке царил с самого начала сильный корпоративный дух. Но с приходом огромного количества новичков он стал постепенно размываться. Банк очень бурно развивался, многие не поспевали за его развитием. А когда люди не понимают проблему, они невольно начинают тормозить. Поэтому Инком со временем перестал быть саморазвивающимся организмом, слишком велика была сила торможения. Чтобы преодолеть эти тенденции, фактора Виноградова уже не хватало. Инком был обречен, спасти его мог только стратегический инвестор. По-моему, Владимир Викторович понимал тяжесть ситуации».
«Мне сказали: «Ты кого-нибудь кормил? Нет? Потому ты оказался никому не нужен»
Да, видимо, понимал. И принимал меры — порой экзотические, как проверка на детекторе лжи всех топ-менеджеров на лояльность банку. И дальновидные: с октября 1997 г. до июня 1998-го Инком готовился к продаже 20% акций Дойче Банку. Именно этот банк президент считал образцом крупного многопрофильного банка. Его хотел видеть в качестве стратегического инвестора, считая, что он подстрахует его от давления извне. Виноградов торопился. Кроме объективных причин — ухудшения макроэкономической ситуации в стране накануне дефолта, постоянных «наездов» недоброжелателей на Инком, расхождений с партнерами — существовали и субъективные обстоятельства. Виноградов тяжело заболел. Болезнь его потом не будет отпускать долгие годы…
В мае 1998 г. он ложится на лечение в одну из клиник Испании, а уже в июне и июле проводит ряд встреч с потенциальными партнерами в Париже, Лондоне, Франкфурте-на-Майне. На сентябрь 1998-го намечается подписание документов о стратегическом партнерстве с Дойче Банком. Но прежде наступил август.
Крах
О том, что грядет кризис, в банковском сообществе, да и не только в нем, поговаривали давно. Более того, за два месяца до дефолта руководителей Инкома предупредили «свои» люди из ЦБ, чтобы они «сбросили» имеющиеся у них ГКО…
13 августа котировки государственных ценных бумаг на фондовых рынках резко упали. Инкомбанк и «СБС-Агро» обратились в ЦБ РФ за кредитами по $100 млн. под залог акций. 17-го правительство Кириенко объявляет о дефолте. Заморожены все выплаты по ГКО-ОФЗ. Объявлен 90-дневный мораторий на исполнение банками своих обязательств перед иностранцами. Для Инкома это был удар ниже пояса, его долги западным кредиторам превышали $855 млн. Кроме того, у банка имелось немало других соглашений с иностранцами: форвардные контракты составляли 122,2 млрд. руб.
3 сентября замораживаются все частные вклады в ряде крупнейших банков. Среди них и Инком. Виноградов и его команда пытаются спасти банк. Хотя, надо признать, команды как таковой уже давно не было.
Мнения CONTRA
Максим Финский, бывший первый заместитель председателя банка МФК, возглавлял комитет кредиторов Инкомбанка:
«С 1997 г. в Инкомбанке не было жесткой вертикали управления. Болезнь тогдашнего главы банка Владимира Виноградова привела к тому, что Инком фактически остался без руководителя. Группировки топ-менеджеров внутри банка действовали исключительно в собственных интересах, и к лету 1998 г. Инком уже находился в плачевном состоянии. Было растащено множество активов, и в бюджете Инкомбанка стала расти дыра. Впрочем, когда мы проанализировали положение банка, то стало ясно, что при наличии хозяина банк можно было бы спасти. Для восстановления Инкома требовалось $50—70 млн., но тогда найти такую сумму было сложно».
Сергей Попов, бывший председатель экспертного совета Инкомбанка:
«Причин краха Инкома в 1998 г. было несколько. Но я отмечу только одну из них, которая мне была хорошо видна и понятна и в 1995 г.: это резкое снижение качества всей системы менеджмента банка, «звездная» болезнь его президента и, само собой, серьезные стратегические ошибки».
И. Алтынов, бывший сотрудник Инкомбанка:
«Еще в середине1997-го для затыкания дыр руководство банка вынуждено было сокращать операционные расходы и зарплаты рядовых сотрудников. В последние годы кредитная политика банка в основном базировалась на личной заинтересованности, и ряд крупных кредитов выдавался без должных гарантий их возврата. Вместе с тем банк тратил огромные средства на приобретение шикарной мебели, картин, земельных участков и на постройку дорогих офисов. Я уже молчу о щедро раздававшихся кредитах сотрудникам банка на сумму около $30 млн., при этом некоторые руководители получали до $1 млн. под 0%.
При появлении серьезных трудностей В. Виноградов просто исчез. А ведь капитан должен покидать корабль последним. Таким образом, он не только переложил ответственность за свои действия на чужие плечи, но и сделал все, чтобы усугубить положение банка.
Юрий Олейников, бывший начальник PR-управления Инкомбанка:
«Виноградов — человек большого полета. Он изначально хотел, чтобы его банк стал со временем финансово-промышленной империей. У Виноградова были большие амбиции, и он всегда хотел этим амбициям соответствовать. Своих подчиненных он чаще всего обрывал на полуслове. Причем делал это в высшей степени унизительно для человека. Думаю, дурное настроение во многом было вызвано его болезнью. Сотрудники это понимали и относились к Виноградову с большой осторожностью. Вопреки болезни он продолжал много и подолгу работать. Иногда засиживался в банке по нескольку суток. Своих подчиненных он тоже не жалел. Работали без выходных».
Кстати…
Кто в доме хозяин?
Последний офис Инкомбанка, где обслуживались крупнейшие клиенты и находился кабинет Виноградова, — старинное здание в Москве на Славянской площади, д. 4, стр. 1. Инком арендовал его в 1992 г. на 25 лет у Минтруда, на балансе которого оно и находилось. Говорят, до революции в нем располагался известный публичный дом. На ремонт этого здания Инкомбанк потратил около $9 млн. После краха банка одним из претендентов на дом был первый президент России Борис Ельцин, который хотел открыть здесь фонд своего имени, занимающийся культурно-просветительской деятельностью. Интерес к зданию на Славянской площади также проявляли и управляющий делами президента Владимир Кожин, и супруга Владимира Путина Людмила. Теперь здесь расположился Центр развития русского языка, в котором есть кабинет жены президента.
Многие друзья с годами превратились в заклятых врагов. К предательству можно быть готовым, но все-таки оно всегда неожиданно, потому и бьет больнее, и мучит годами: В октябре Владимир Грошев — второй человек в Инкоме, глава его наблюдательного совета — обвиняет президента и ведущих менеджеров в крахе банка. Бывшие соратники пишут письмо в прокуратуру с просьбой оградить их от Виноградова. 19 октября ему исполняется 43 года. 20-го он подает заявление об уходе и покидает свой московский кабинет в здании на Славянской площади. Как утверждают его единомышленники, чтобы сохранить банк. Однако это ни к чему не привело. 29 октября Банк России отзывает у Инкомбанка лицензию. В феврале 2000 г. он официально становится банкротом.
Почему погиб Инкомбанк
Потому что его никто не захотел спасать — такой простой вывод напрашивается, если суммировать многочисленные мнения, существующие на сей счет. Действительно, трудно объяснить сегодня, почему Центробанк так и не выдал стабилизационный кредит Инкому, хотя другим банкам помогал. А просили его об этом многие. И ясно почему. В Инкоме лежали деньги около 10 тыс. российских предприятий, 350 тыс. рядовых вкладчиков, не говоря уже о западных кредиторах. Недруги винят Виноградова: он хотел управлять банком-империей, как самодержец. Друзья говорят мягче. «Он не был человеком московской тусовки, не любил уступать, не имел поддержки в правительстве и Центробанке». Сам Виноградов видит причину в другом.
«Мне сказали: «Ты знаешь, почему Инкомбанк погиб? Ведь такие же потери были и у ОНЭКСИМ-банка, и еще у двух-трех банков. «СБС-Агро» перестал работать еще месяца за два до кризиса. Почему же у вас у первых отобрали лицензию? Ты кого-нибудь кормил?» Я говорю: нет. «Вот потому ты, как независимый ковбой из анекдота, который никому оказался не нужен». Тот же «СБС-Агро» получил кредит на несколько миллиардов рублей и профинансировал одну посевную, уже будучи неликвидным банком. И ни у кого не возникло никаких вопросов по этому поводу».
А в итоге получилось так, как бывает на охоте. «Если ты хочешь иметь замечательный трофей, нужно стрелять в вожака стада. Что метить в глупую ярочку? У нее и рогов-то нет. Вожак, как правило, спрячется куда-нибудь за скалу и следит за обстановкой. За всю охоту тебе, может быть, дастся всего один шанс. И вот карабкаешься по каменным россыпям ради одного-двух выстрелов…»
Сам он не прятался, просто ушел из банка. И еще больше года пытался спасти его. Пока не настигла очередная болезнь. Трофей же — активы Инкома, по размерам третьи в стране в 1998 г., не давали спать спокойно многим. Попытки вывести их из банка предпринимались всеми заинтересованными сторонами. После ухода Виноградова из баланса Инкомбанка исчезло $1,5 млрд. В борьбу за активы вступили кредиторы, бывшие сотрудники Инкома, РОСБАНК и Гута Банк. 8% акций Инкома, принадлежавшие Виноградову, отобрала команда менеджеров. Цель была благая — спасти банк от банкротства, но впоследствии активы оказалась в подконтрольных этим менеджерам компаниях.
Есть истинные ценности
Вслед за крахом последовала череда судебных разбирательств, скандалов и взаимных обвинений, связанных с разделом имущества Инкома, с поиском его активов, которые так до конца и не найдены. С распродажей великолепной коллекции картин.
Виноградов: «Когда банк разоряется, по счетам должны получать кредиторы. А у нас получали дебиторы, потому что они просто не вернули то, что взяли. Приходили временные управляющие и временно так хорошо управляли! Оказывается, эта деятельность считается предпринимательской по нашим законам». Тем не менее Инкомбанк полностью расплатился со своими рядовыми вкладчиками.
«Есть истинные ценности» — этот слоган украшал все рекламные щиты Инкома на протяжении многих лет. Имидж Инкомбанка, даже после его банкротства, еще долго служил добрую службу его сотрудникам. Сегодня они продолжают работать в банковской системе страны. И раз в году, в ноябре, обязательно встречаются на вечере друзей Инкомбанка. Хотя Владимира Виноградова среди них никогда не бывает, эти встречи подтверждают: он все-таки сумел создать банк своей мечты.
За то, что потерял лично, я не очень переживаю. Конечно, жалко. Создавая, я думал, что это на века. Ивсех приучал к этой мысли. Но когда соизмеряешь свои собственные потери с потерями клиентов, акционеров, становится просто смешно. Я труднее переживал именно то, что клиенты банка, которые так верили в нас, вынуждены были разочароваться. Думаю, со временем, если они умные люди, то поняли, что вина не только и не столько моя лично. Хотя она есть, безусловно. Я подобрал не тех людей, на которых можно было поставить в тяжелый момент. Были бы они понадежней, беды бы не произошло. Вина в том, что я подвел многих людей и немалую часть экономики страны. В том, что Инкомбанк потом приводили как пример беспомощности банковской системы России».
«В каком-то смысле Инком был преждевременным банком для страны. Мы старались не обращать внимания на российские реалии»
Богат он или беден сегодня? Журнал «Финанс» в своем рейтинге российских миллиардеров Топ-468, опубликованном в феврале 2005 г., упоминает и его имя. Правда, предприниматель Владимир Виноградов занимает в нем со своим миллиардом рублей скромное 438-е место. Узнав об этом, один из его прежних коллег, удивился: «Если он действительно богат, то нужно быть мазохистом, чтобы жить так, как живет он сейчас». А впрочем, какое это имеет значение, богач или бедняк Виноградов сегодня. Ведь он потерял для себя главное — свой Инкомбанк.
«У меня трижды менялась парадигма жизни, поэтому иногда в шутку говорю: я как кошка, живу уже третью жизнь. Вообще-то дважды должен был умереть, но раз Бог дал, значит, это для чего-то нужно. Значит, надо оправдывать доверие».
Досье
Владимир Виноградов родился 19 октября 1955 г. в Уфе. В 1979 г. окончил с отличием Московский авиационный институт. В 1988 г. — аспирантуру Московского института народного хозяйства им. Г. В. Плеханова.
В 1979—1985 гг. работал мастером, инженером-конструктором, секретарем комитета комсомола ПО «Атоммаш» в г. Волгодонске Ростовской области. 1885—1987 гг. — аспирант «ЦНИИТМАШа». 1986—1988 гг. — старший экономист Промстройбанка СССР. 1988—1998 гг. председатель правления, президент Инкомбанка. 1999—2001 гг. — президент, генеральный директор ООО «С. А. Лизинг». С 2001 г. — президент ЗАО «Промышленные лизинговые системы».
Женат, имеет трех детей.
Галина ПОЛОЖЕВЕЦ
