Воскресным вечером 14 ноября 2010 г. с банкиром Матвеем Уриным случилась история, которая должна запомниться ему надолго.
Вот как представили ее «Ведомостям» источники в силовых структурах, бизнесмены и банкиры. Урин ехал по Рублевскому шоссе, когда его кортеж подрезала BMW. Банкир попросил охрану — сотрудников ЧОП «Бастион» — проучить наглеца. BMW догнали, побили битами водителя и машину и уехали. Но недалеко: в тот же вечер Урина, его водителя и охранников задержали сотрудники Федеральной службы охраны (ФСО). К автомобилю Урина подошел глава московского ГУВД Владимир Колокольцев, лично выехавший на задержание. «Вы узнаете меня?» — спросил он. Урин кивнул. «Тогда давайте паспорт». Урин протянул паспорт. «Его паспорт у меня», — тут же сообщил кому-то по телефону Колокольцев. Урина отправили в следственный изолятор «Лефортово». А все дело было якобы в том, что побитый охранниками Урина Йоррит Фаассен оказался голландским подданным и знакомым дочери премьер-министра Владимира Путина (чуть ли даже она с ним в машине не сидела, когда стекла били).
Правда ли это все? Пресс-секретарь премьера Дмитрий Песков говорит, что дочь Путина вообще не знакома с Фаассеном и тем более не сидела в его машине. ФСО не ответила на запрос «Ведомостей». С «Бастионом» — а в СПАРК около десятка компаний с таким названием — связаться не удалось. Представитель ГУВД Москвы Виктор Бирюков попросил прислать запрос, но на момент сдачи номера на него не ответил.
В отношении Урина, водителя и охранников расследуется дело по факту нападения на гражданина Нидерландов, говорит сотрудник правоохранительных органов. Урин на суде сказал, что избиение голландца было самоуправством охранников — он им никаких приказов не отдавал. Передать Урину вопросы «Ведомостей» его адвокат не сумел.
Суд арестовал Урина до 14 марта. За три месяца, что Урин провел в изоляторе, группа из пяти банков рассыпалась как карточный домик.
Банкирский домик
Клиенты банков — пугливый народ. Об истории, приключившейся с Уриным, «известным как бывший глава Бризбанка», а ныне — как «совладелец Традо-банка», вечером 14 ноября, сообщил портал Lifenews.ru. На следующий день информация стала тиражироваться, обрастая все новыми подробностями (кстати, далеко не всегда правдивыми — об отце Урина и голландце Фаассене читайте на стр. 12). По ходу дела припоминалось, что некрупный в общем-то Традо-банк входит в одну группу еще с четырьмя банками: Славянским банком, Донбанком, «Монетным домом» и Уралфинпромбанком. Эта информация явно не оставила клиентов банков равнодушными. Через неделю стало известно, что московские банки группы — Традо-банк и «Славянский» испытывают трудности с ликвидностью.
25 ноября интернет-портал Орехово-Зуева опубликовал обращение зампреда правления, управляющей филиалом «Орехово-Зуевский» Традо-банка Татьяны Ронзиной к клиентам и партнерам банка: 19 ноября «руководство банка не вышло на работу и указало сотрудникам головного офиса в Москве к работе не приступать»; «до сего дня их местонахождение неизвестно».
В «Славянском» эта информация не могла не вызвать беспокойства — Традо-банк был его крупным должником (около 800 млн руб.). Клиенты забрали несколько миллиардов рублей, или треть всех средств, рассказывал сотрудник «Славянского». 2 декабря стало известно, что ЦБ запретил «Славянскому» проводить большинство операций. 3 декабря «Традо» и «Славянский» лишились лицензий. Позже председатель ЦБ Сергей Игнатьев объяснил причину — часть активов в этих банках была украдена: «Мы имеем дело с финансовой аферой. Я не могу поверить, что руководители этих банков об этой афере ничего не знали <…> Готовится обращение в Генпрокуратуру в связи с обнаруженными признаками уголовных преступлений».
А глава Агентства по страхованию вкладов (АСВ) Александр Турбанов 14 декабря назвал ситуацию с «Традо» и «Славянским» примером «явно криминального банкротства»: «Такая цепочка выстраивалась. Якобы новые собственники покупают некий банк, из него выводятся деньги якобы на приобретение ценных бумаг, а бумаг фактически не поступает. На эти деньги покупается очередной банк». В неофициальных беседах сотрудники ЦБ и АСВ уже безо всяких «якобы» говорили, что группа банков, которую через партнеров и номинальных владельцев контролирует Урин (что это за люди, см. на www.vedomosti.ru), обречена. 20 декабря лишились лицензий челябинский «Монетный дом», ростовский Донбанк и екатеринбургский Уралфинпромбанк. ЦБ обнаружил, что и они имели на балансе «фактически отсутствующие ценные бумаги».
Лицензия на мошенничество
«Схема была отработана во всех банках группы, где даже руководство порой не менялось с приходом новых акционеров, — рассказывает первый заместитель гендиректора АСВ Валерий Мирошников. — Приходит владелец и говорит: я считаю, что вы не очень хорошо управляете ликвидностью. У меня есть замечательная компания, купите у нее ценные бумаги — ликвидные облигации и акции, и вы будете получать хороший доход. Банки перечисляли деньги и получали выписку из депозитария, что якобы бумаги приобретены. Бумаги хорошие, депозитарий с лицензией ФСФР». По данным агентства, контрагентами банков по сделкам с ценными бумагами были ООО ИК «Форвард капитал», ООО «Сигма-инвест», ООО ФК «Бест инвестмент», ЗАО ФК «Ричмонд секьюритис» и ООО ФК «Эдвантис кэпитал». Все компании кроме последней до сих пор в списке лицензированных дилеров на сайте Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР). «Большая часть денег шла через «Эдвантис» и «Ричмонд», причем первый лидировал», — говорит Мирошников. Это подтвердили и в ЦБ, уточнив, что с «Ричмондом» схему свернули в районе лета и все замкнулось на «Эдвантисе», где в итоге и осели якобы купленные ценные бумаги. Банки даже кредиты под них брали.
Из пяти перечисленных компаний работающий телефон оказался только у одной — «Бест инвестмент». Но по нему ответил сотрудник петербургской компании «Алтэк», которая торгует оборудованием для общепита: про «Бест» и ценные бумаги там ничего не знают.
«Эдвантис кэпитал» зарегистрирована в феврале 2009 г. (уставный капитал — 41 млн руб.), единственный участник — Роман Сазонов. На начало 2010 г. гендиректором «Эдвантиса» в СПАРК значится Борис Митрофанов. По совпадению он же единственный акционер «Ричмонд секьюритис», учрежденной в октябре 2009 г. (уставный капитал — 15,2 млн руб.).
С весны 2010 г. гендиректором «Ричмонда» значится Анатолий Ефимцев. С ним «Ведомостям» удалось поговорить лишь благодаря тому, что сейчас он возглавляет ИФК «Система-директ», а ее телефон ответил.
Вот какую историю поведал Ефимцев. В поисках работы он обратился в юридическую компанию «Вермонт» (которая, по его словам, также занимается подбором персонала). И «Вермонт» в начале 2010 г. предложил ему временно возглавить «Ричмонд секьюритис». «У них не было директора, а компании для отчетности нужен был руководитель с аттестатом ФСФР, — рассказал Ефимцев. — Мне предложили побыть директором, и я согласился. Приходили ли денежные средства на покупку бумаг, не могу сказать, я не в курсе. Реально никакого отношения к делам компании я не имел, никаких бумаг и финансовых документов я не подписывал и доверенности не давал».
Митрофанова, а тем более Урина Ефимцев не знает: «Я особо справок не наводил, мне сказали, что компания работает на вторичном рынке — занимается акциями, облигациями… Собеседования не было. С сотрудником «Вермонта» мы просто поехали к нотариусу, чтобы заверить приказ о назначении, банковскую карточку подписей и копию паспорта. Еще человек какой-то от «Ричмонда» подъезжал с приказом о моем назначении».
Ефимцев утверждает, что гендиректором пробыл несколько месяцев, а потом написал заявление об увольнении (правда, в ЕГРЮЛ он и сейчас числится директором).
Группа «Вермонт» на своем сайте предлагает купить у них инвестиционную компанию со всеми лицензиями «за один день» и помощь в лицензировании. Представитель «Вермонта» сообщила, что группа занимается правовым и финансовым консалтингом: «Отдельно кадрами мы не занимаемся, просто когда мы сопровождаем сделку от начала до конца, то можем подбирать каких-то специалистов». На вопросы о конкретных компаниях она отвечать отказалась: «это конфиденциальная информация».
Бесценные бумаги
Как функционировала бумажная схема, можно проследить по банковским балансам.
Традо-банк сменил владельца в 2009 г., Донбанк — в феврале 2010 г., «Монетный дом» и «Славянский» — весной. Портфель ценных бумаг у них начал расти в апреле — мае. Уралфинпромбанк вошел в группу в сентябре, портфель начал расти с этого месяца. «Ведомости» взяли в качестве точки отсчета для Донбанка, Традо-банка, «Славянского» и «Монетного дома» 1 мая, а для Уралфинпромбанка — 1 сентября. И посмотрели, как у них изменились основные финансовые показатели к 1 ноября.
У первой четверки банков суммарные активы за 6 месяцев выросли на 6,2 млрд руб. (26,4%), а вложения в ценные бумаги — больше чем на 7,5 млрд руб. (165%). У Уралфинпромбанка за 2 месяца активы выросли примерно на 480 млн руб. (9%), вложения в ценные бумаги — аж на 1,2 млрд руб. (348%).
Откуда взялись эти деньги? Прежде всего за счет частных вкладов: в пассивах четверки вклады физлиц за тот же период прибавили 3,2 млрд руб. (33%). Выросли и кредиты и депозиты от других банков — 2,5 млрд руб. (659%). Ну и перегруппировка активов: объем денежных средств и средств на корсчетах в других банках у четверки уменьшился на 800 млн руб. (29%). У Уралфинпромбанка пропорция иная: кредитный портфель усох на 503 млн руб. (13%), а вклады выросли всего на 340 млн руб. (10%).
Масштабы последовавшей катастрофы можно оценить, сравнив балансы «Монетного дома» и Уралфинпромбанка на 1 ноября (до ДТП на Рублевке) и на 20 декабря (их составляли уже ревизоры ЦБ). У «Монетного дома» с баланса исчезли ценные бумаги на 4,1 млрд руб. (почти 40% активов), клиенты забрали 1,1 млрд руб. и образовалась дыра в балансе (активы меньше обязательств) в 3,1 млрд руб. У «Уралфинпрома» списаны ценные бумаги почти на 1,5 млрд руб. (более 27% активов), клиентские средства упали на 1,4 млрд руб., дыра — 692 млн руб.
Совокупный отрицательный капитал пяти банков составил 10,4 млрд руб., сообщил в январе директор департамента ЦБ Михаил Сухов: «Мы смотрели на некоторые из этих пяти банков на предмет передачи их активов в АСВ, но экономически было бессмысленно делать даже это. Там не только 10 млрд руб. страховых выплат [вкладчикам банков от АСВ], но и 10,4 млрд руб. недостатка активов» (цитата по «Интерфаксу»). По данным АСВ, общий портфель фиктивных бумаг у банков составил около 12,5 млрд руб. Но реально за пределы группы было выведено и не вернулось, по предварительной оценке ЦБ, не менее 9 млрд руб. Из них 2 млрд руб. пошли на покупку «Славянского» и Уралфинпромбанка. Часть денег была обналичена: отличился Традо-банк, только из него уже на финише, когда все «загорелось», оперативно выдернули больше 1 млрд руб. — 7 физлиц получили от 60 млн до 200 млн руб. Еще 207 млн руб., по данным АСВ, ушли на счет Урина в Инвестбанке (банк это опровергает).
Меж двух властей
Все было солидно. «Эдвантис» даже купоны банкам платил по несуществующим облигациям. Это были «обычные банковские операции» и они не вызывали подозрений, оправдывался президент Уралфинпромбанка Станислав Жарков в интервью URA.ru: «Мы покупали облигации, которые находились у компании, имеющей все необходимые лицензии. На сайте ФСФР эта организация была указана как лицензированный депозитарий».
Под этими словами сегодня наверняка подпишутся многие сотрудники упавших банков. Например, в начале декабря один из топ-менеджеров «Славянского» жаловался, что у банка в бумагах достаточно денег для расчетов с кредиторами, да депозитарий не исполняет распоряжение о переводе бумаг. Экс-владелец и председатель совета директоров Уралфинпромбанка Илдар Губаев уже после отзыва лицензии объяснял URA.ru, что «подозрения появились только при анализе новостей» — арест Урина, отзыв лицензий у «Славянского» и Традо-банка. Губаев догадался, «что это цепочка взаимосвязанных вещей», и 3 декабря срочно прилетел в Москву, чтобы «перевести те самые ценные бумаги в другой депозитарий». Закончилась эта эпопея заявлением в ОВД. В банках не могли не знать, что бумаг у них нет, по крайней мере в московских — на 100%, считают в ЦБ: «Они обязаны были узнать, кому переводят деньги в таких масштабах. А свои истории банкиры теперь пусть рассказывают следователям».
Но ведь и ЦБ до ДТП ничего не видел. Когда в сентябре 2010 г. проходила плановая проверка «Славянского», ревизоры зацепились за «Эдвантис»: «У кого-то из проверяющих
«Славянский» хотел хранить ценные бумаги в нашем депозитарии, — говорит гендиректор «КИТ финанс» Александр Свинцов. — Мы открыли банку счет депо, он дал поручение нашему депозитарию зачислить на него бумаги, а своему (мы не знали, где хранились бумаги) — списать. Мы стараемся хранить бумаги в НДЦ или ДКК, но «Славянский» хотел, чтобы мы как его депозитарий оказывали услугу по номинальному хранению бумаг в депозитарии Русско-германского торгового банка (РГТБ). Мы предупредили «Славянский» о возможных рисках, но клиент подтвердил свое намерение. После стандартной проверки РГТБ мы согласились, тот дал нам выписку по счету номинального держателя у него о зачислении бумаг«.
Кто был следующим в цепочке «номинальщиков», в «КИТе», по его словам, не знали: «Если бы РГТБ предупредил нас о рисках другого контрагента, то мы бы начали и его проверку и могли бы отказаться от хранения бумаг по такой схеме». Учитывая, что у «Эдвантиса» не было ни нормального телефона, ни реального адреса, ни оборотов — могли. «Никаких отрицательных моментов, непринятой отчетности или замечаний ЦБ по РГТБ тогда не было», — говорит Свинцов. Они появились позже: 20 декабря ЦБ отозвал лицензию у РГТБ за целый букет нарушений. ЦБ повезло: когда пришлось разбираться с группой из пяти банков, в РГТБ сидела проверка. Так удалось увидеть всю картину и быстро выяснить, что бумаг нет. У «Эдвантиса» через РГТБ шли деньги, а РГТБ в «Эдвантисе» держал бумаги «Славянского» и не исполнил поручение на их перевод.
Когда в «Славянском» показали «КИТ финанс», никто и знать не мог, что за кадром стоит та же схема с «Эдвантисом», зарегистрированным по несуществующему адресу, сетуют в ЦБ.
Фондовый рынок — епархия ФСФР. «Через компании могут прогоняться миллиарды и выдаваться фиктивные выписки из фиктивного, но лицензированного депозитария, потому что создать компанию с лицензией профучастника очень легко, — признает руководитель ФСФР Владимир Миловидов. — Поэтому я настаиваю на повышении требований к собственным средствам, на появлении советов директоров». По его словам, вылавливать компании типа «Эдвантиса» ФСФР может, взаимодействуя с ЦБ и проводя проверки: «ЦБ видит определенную активность, сообщает нам, и мы проверяем». После ноябрьского запроса ЦБ о контрагентах уринских банков ФСФР в декабре аннулировала лицензии «Форвард капитала» и «Эдвантис кэпитал», оштрафовав каждую на 700 000 руб. Как «Эдвантис» мог получить лицензию? «Регистрацией занимается налоговая инспекция, — объясняет Миловидов. — Когда к нам приносят документы, мы исходим из того, что все требования для регистрации юрлица соблюдены. Когда речь идет об обмане — нет бумаг, а их рисуют, — это криминал, который надо доказывать другими методами».
На прошлой неделе по «Традо», «Славянскому», «Монетному дому» и «Уралфинпрому» ГСУ ГУВД Москвы и следственные органы Челябинска и Екатеринбурга возбудили уголовные дела по факту мошенничества, говорит Мирошников. В АСВ и ЦБ надеются, что дела будут объединены.
Спонсор разведчика
В публикациях о Матвее Урине упоминается его отец — Роман Урин, которого называют ветераном военной разведки и даже генералом. В поисках подтверждений этой информации «Ведомости» нашли людей, которые ее опровергли.
Евгений Колик, гендиректор компании «Зарубежстроймонтаж», совладельцем которой Роман Урин был в начале 2000-х
«Это все вранье чистой воды, глупость несусветная, Роман Матвеевич — человек заслуженный и уважаемый, никакого отношения к подобным организациям [Главному разведывательному управлению (ГРУ) Генштаба. — «Ведомости"] не имел. На человеческом горе люди хотят сделать пиар». Разговаривать об инциденте на Рублевке с участием его сына Урин-старший, по словам Колика, не хочет: «Что там на дороге на самом деле было, никто не знает <…> Когда Роман Матвеевич хотел общаться, прийти, дать какие-то объяснения, его не захотели слушать».
Юрий Бабаянц, генерал-лейтенант ГРУ в отставке, учредитель Союза ветеранов военной разведки (СВВР), бывший партнер Романа Урина по Бризбанку и «Зарубежстроймонтажу»
«Роман Урин и его компании не имели никакого отношения к разведке», — утверждает Бабаянц. Он вспоминает, что его с Уриными в конце 1990-х «познакомили товарищи». В 1999 г. семьи Уриных и Бабаянцев стали совладельцами Бризбанка, следует из данных «СПАРК-Интерфакса». Там же сказано, что Роман Урин и Бабаянц вошли в совет директоров Бризбанка, а затем стали совладельцами «Зарубежстроймонтажа», приобретенного Бризбанком. «Зарубежстроймонтаж» два года [1999—2001 гг.] был ассоциированным членом СВВР, рассказывает Бабаянц.
Он сотрудничеством с Уриным-старшим остался недоволен: «Мы не сразу поняли, что ничего серьезного у Урина не было — ни проектов, ни денег для серьезных инвестиций <…> Все проекты предлагали мы». Но на конкретные вопросы о Бризбанке Бабаянц отвечать не захотел и бросил трубку.
Официальный представитель Минобороны отказался сказать, числится ли в кадрах Минобороны генерал ГРУ Роман Урин. Источник в министерстве напомнил, что в ветеранские организации охотно принимают спонсоров.
АСВ нашло связь
Валерий Мирошников, первый заместитель гендиректора АСВ
«Традо-банк, «Монетный дом», Уралфинпромбанк и «Славянский» объединяет то, что у них якобы купленные ценные бумаги хранились в одном и том же депозитарии — «Эдвантис кэпитал», который исчез, когда банки попытались их продать. Мы предполагаем, что Матвей Урин был одним из теневых собственников банков. Косвенным подтверждением этого является то, что часть денег, перечисленных банками на «Эдвантис», в итоге ушла на личный счет Урина».
Люди с биографией
В «банках Урина» нашлись люди, имевшие отношение к банкам, лишившимся лицензий в 2004—2007 гг.
Сам Матвей Урин не новичок в банковском бизнесе. Он был совладельцем и членом совета директоров Бризбанка (как и его отец Роман Урин), а также предправления. В 2005 г. собственники решили ликвидировать банк, и ЦБ отозвал у него лицензию. Но ликвидация немного затянулась. В 2009 г. ЦБ обнаружил, что банк до сих пор не ликвидирован, а кредиторы не могут найти ликвидационную комиссию, чтобы заявить свои требования. Тогда ЦБ подал иск о принудительной ликвидации Бризбанка, прошел все инстанции и добился того, что конкурсным управляющим было назначено АСВ. Еще через год АСВ добилось в суде определения, обязывающего ликвидационную комиссию передать ему документацию и имущество банка. Но чуда не произошло. «В связи с отсутствием электронной базы данных и документации за период деятельности банка выявить обстоятельства банкротства банка не представляется возможным», — указывает на своем сайте АСВ. Ликвидация продолжается.
Председатель советов директоров и совладелец Донбанка и «Монетного дома» Руслан Гусаев до августа 2004 г. работал заместителем председателя правления банка «Диалог-оптим», крупнейшего и единственного многофилиального банка, обанкротившегося в кризис доверия 2004 г.
Совладелец Уралфинпромбанка Александр Данков был руководителем филиала «Уральский» банка «Диалог-оптим».
Совладельцы Донбанка Николай Иващенко и Андрей Науменко входили в совет директоров Евростройбанка. Иващенко был председателем совета и гендиректором компании «Веста плюс», которая владела этим банком. Евростройбанк в январе 2007 г. лишился лицензии. По данным ЦБ, в октябре — ноябре 2006 г. банк выдал наличными более 16 млрд руб. (хотя банку было запрещено кассовое обслуживание клиентов) и провел «сомнительные операции» клиентов, перечислив нерезидентам 12,5 млрд руб. Науменко был совладельцем Бризбанка, который лишился лицензии в октябре 2005 г. и до сих пор ликвидируется.
Совладелец «Монетного дома» Асият Гаджиева входила в совет директоров Евростройбанка, была гендиректором двух фирм — совладельцев банков. ООО «Локриди» было совладельцем Экспортбанка, который в апреле 2007 г. лишился лицензии, а через год был признан банкротом. ООО «Газ-инженеринг» было совладельцем РИГ-банка, который в ноябре 2007 г. лишился лицензии, а потом был принудительно ликвидирован. 4—5 сентября 2007 г. РИГ-банк «реструктурировал» активы — 93,8% вложил в векселя пяти нерезидентов. После этого банк покинул президент Алексей Остроухов — и появился «Газ-инженеринг».
Светлана ПЕТРОВА
